В. Н. Барышников
ВОЗНИКНОВЕНИЕ И КРАХ В ФИНЛЯНДИИ В 1940 г. «ОБЩЕСТВА МИРА И ДРУЖБЫ С СССР»
Возникновение в мае 1940 г. «Общества мира и дружбы с СССР» явилось своего рода уникальным явлением во внутриполитической жизни Финляндии, поскольку эта организация появилась сразу же после окончания «зимней войны». Если руководствоваться определением, данным профессором Т. Вихавайненом, характеризующим внутриполитическое положение в Финляндии того времени тем, что тогда «чувства финнов представляли смесь мстительности, гордости и гнева…»1, то возникновение Общества выглядело совершенно неестественным.
Тем не менее парадокс появления в Финляндии «Общества мира и дружбы с СССР» спустя чуть больше чем два с половиной месяца после окончания боевых действий с Советской армией все же требует соответствующего объяснения. И первое, что, вероятно, следует учитывать в этой связи, является то, что сама идея о необходимости образования подобной организации возникла еще в конце 1930-х гг., накануне «зимней войны». Причем инициатором ее создания в Финляндии выступал прежде всего
СССР2. Советское полпредство начало предпринимать усилия с тем, чтобы постараться сгруппировать дружественно настроенных к Советскому Союзу представителей общественности Финляндии.
Наиболее примечательным в данном случае явилась встреча, проведенная осенью 1938 г. В полпредстве СССР в Хельсинки «был устроен завтрак для представителей научно-культурных кругов Финляндии», на котором присутствовали наряду с деятелями финской творческой интеллигенции также еще и чиновники МИДа3. В ходе встречи совершенно определенно был поставлен вопрос о необходимости образования «Общества культурной связи Финляндии и СССР».
Показательным стало и то, что встреча не закончилась общими разговорами, поскольку после ее проведения действительно начался процесс оформления специальной инициативной группы из представителей финской общественности, которой предстояло начать практическую работу по созданию этой организации4. Однако фактическая реализация выдвинутой инициативы оформилась лишь осенью 1939 г., когда известный либерально-настроенный финский профессор Юрье Рууту стал предпринимать соответствующие усилия для образования «финско-русского культурного общества» 5. Вспыхнувшая война с СССР перекрыла ближайшие перспективы возникновения этой организации. Тем не менее сам факт попытки основания подобного общества свидетельствовал о том, что среди населения Финляндии все же существовало определенное стремление, направленное на то, чтобы идти по пути развития сотрудничества с Советским Союзом в области культуры посредством налаживания более или менее дружественных отношений между двумя народами.
Война, как показали последующие события, эту тенденцию не нарушила. 22 мая 1940 г. в Хельсинки все же было образовано «Общество мира и дружбы с СССР». Учредительное собрание данной организации прошло в редакции молодежного студенческого журнала «Сойхту», представлявшего Академическое социалистическое общество Финляндии. На собрании присутствовали около 16 человек6, которые являлись прежде всего радикально настроенными левыми политическими деятелями, входившими в Академическое социалистическое общество либо состоящими в коммунистической партии. Многие из них в период «зимней войны» были арестованы за симпатии к Советскому Союзу. И именно в заключении, как считает известный финский исследователь X. М. Вийтала, у ряда этих политических деятелей появилась идея «после освобождения основать общество дружбы» с СССР7. Выйдя на свободу по окончании войны, они сразу же приступили к созданию задуманной организации.
Однако как состав, так и численность учредительного собрания свидетельствовали о том, что Общество оформлялась на весьма ограниченной базе, так как в нем были представлены ни политические партии, ни широкие круги финской общественности. Тем не менее избранный на собрании председателем организации Маури Рюэмя четко придерживался линии на необходимость «создавать общество как можно быстрее, хотя бы даже на узкой основе»8. Все это свидетельствовало о том, что провозглашение «Общества мира и дружбы с СССР» не могло реально отражать политические настроения в финском обществе.
Более того, феномен послевоенной ситуации в Финляндии не вписывался в господствующую тогда в стране систему пропаганды. В руководстве Финляндии восприняли организацию Общества с явной настороженностью. Не изменило отношения и то, что в Советском Союзе образование этой организации вызвало весьма позитивный резонанс. Более того, финская государственная полиция начала подозревать в причастности к учреждению Общества советского посланника в Хельсинки И. С. Зотова, который прибыл в Финляндию и начал свою служебную деятельность 15 мая 1940 г.9
В финской исторической литературе до сих пор распространена точка зрения, что «Общество мира и дружбы с СССР» находилось в самом тесном контакте с советским представительством в Хельсинки и советские дипломаты чуть ли не руководили этой организацией10. Да, несомненно, в Москве подобное общество не могло не вызвать позитивного отношения. Однако едва ли стоит преувеличивать роль представителей СССР в Финляндии, в основном достаточно молодых сотрудников НКМИДа, которые смогли-де сразу же после окончания войны, может быть впервые в своей карьере оказавшись в этой стране, создать там «Общество дружбы». Сложно предположить, например, чтобы Иван Зотов был в состоянии за неделю своей работы в Хельсинки развернуть столь кипучую деятельность, чтобы, в весьма враждебной к политике СССР среде создать с помощью финнов «Общество дружбы». Документы свидетельствуют о том, что он с большим трудом находил общий язык не только с финскими официальными представителями, но и даже с лояльно настроенными к СССР политиками и общественными деятелями. У этого советского дипломата, который прежде работал в Прибалтийских странах, был излишне прямолинейный подход к решению сложных внешнеполитических вопросов.
Даже в левых кругах Финляндии сложилось на тот момент определенное представление, что И. С. Зотов не проявлял конструктивного подхода в отношении к их стране. Открыто ставился вопрос о том, чтобы в Москве обратили на это обстоятельство внимание и. Да и в самом полпредстве невысоко оценивали в тот период свою деятельность. Один из ответственных работников советской дипмиссии E. Т. Синицын впоследствии прямо отмечал в своих мемуарах, что «дипломатический корпус Советского Союза в Финляндии, включая и посланника… работали слабо, безынициативно и непрофессионально»12. Некоторые финские исследователи считают, что такой стиль работы Зотова стал главной причиной его отзыва в январе 1941 г. из Финляндии13.
Более того, быстро разобраться в складывающейся в стране ситуации советским дипломатам мешало еще и то, что в представительстве многие просто не знали финского языка. Даже в его спецслужбах финским языком владел лишь один человек, остальные же — другими иностранными языками, да и то достаточно слабо14. В подобной обстановке невозможно было действительно оценить степень эффективности воздействия на решение финских левых провозгласить образование «Общества дружбы и мира с СССР» и затем еще стремиться руководить его работой.
Тем не менее если все же предположить, что главную роль в образовании «Общества мира и дружбы с СССР» сыграло именно советское дипломатическое представительство в Финляндии, то можно было бы только констатировать, что это стало очевидным успехом в работе советских дипломатов. Однако следует отметить, что Общество, образованное в мае 1940 г., не являлось прямой целью той работы, которую СССР вел в данном направлении до начала войны. Тогда речь шла о создании прежде всего Общества культурных связей двух стран, в которое, очевидно, должны были входить не только представители радикально настроенных политических сил Финляндии, но и влиятельные политики и даже государственные чиновники.
То, что в созданную дружественную СССР организацию вошли только левонастроенные деятели, близкие к нелегальной коммунистической партии, лишь ослабляло ее возможности. Но, с другой стороны, мысли о необходимости «создания атмосферы мира и дружбы с Советским Союзом» высказывали не только радикальные политики. Подобные настроения можно было заметить и среди определенной части руководства социал-демократической партии15. Кроме того, даже столь крупный государственный и политический деятель Финляндии, как Ю. К. Паасикиви, который тогда занимал пост посланника в Москве, тоже вначале выражал понимание важности деятельности подобной организации. Он прямо отмечал, что у него «осталось хорошее впечатление», когда он узнал об учреждении данного общества16. Тем не менее Паасикиви вскоре получил из Хельсинки «известия о деятельности Общества», которые исходили «из донесений государственной полиции». По словам финского посланника, «выяснилось, что за Обществом стоят левосоциалистические и коммунистические элементы»17. Подобная информация о работе общества, естественно, изменила его оценку, поскольку здесь явно содержался намек на зависимость данной организации от политики СССР.
Более того, профессор Юрье Руту в это время рассматривал вопрос о реанимации идеи создания Общества по развитию культурных связей с СССР и даже образовал специальный комитет, начавший работу в конце июня 1940 г. Комитет состоял из семи достаточно известных представителей финской общественности18. Вскоре встал вопрос о необходимости налаживания комитетом связей с «Обществом мира и дружбы с СССР». Но развитие этой инициативы, так же как и дальнейшая деятельность комитета, оказались практически парализованы «из-за отрицательной позиции правительства»19. В руководстве страны считали, что нельзя допустить, чтобы было сформировано «общее мнение, будто бы эта организация представляет широкие слои общества»20.
Несомненно, финское правительство пыталось влиять на работу общества дружбы, что, впрочем, имело явно негативный характер. Так, даже попытки зарегистрировать данную организацию в министерстве юстиции, с тем чтобы перевести ее деятельность в более или менее легальное русло, натолкнулось на явное противодействие. Откровенное сопротивление властей в регистрации организации проявлялось даже несмотря на то, что государственная полиция Финляндии 8 июня была готова положительно рассмотреть этот вопрос21. Очевидно, отрицательное отношение руководства страны к регистрации Общества свидетельствовало о том, что в правящих кругах понимали всю жизненную важность этого для организации.
В целом стартовые позиции «Общества мира и дружбы с СССР» были для его учредителей весьма слабыми. В такой ситуации трудно было бы даже предположить, что подобная организация в Финляндии сможет развернуть мало-мальски широкую деятельность и получит при этом возможность увеличивать число своих сторонников.
Но вот парадокс: «Общество мира и дружбы с СССР», несмотря на противодействие властей, все же смогло развернуть весьма энергичную деятельность, которая охватила определенную часть населения страны.
Деятельность Общества выражалась прежде всего в попытках проведения открытых и гласных мероприятий, которые должны были привлечь внимание населения. В частности, руководство Общества решило подготовить открытое обращение к парламенту страны, в котором бы прозвучала надежда, чтобы «поборники милитаристского курса в правительстве не чинили препятствий в установлении доверия в отношениях между Финляндией и Советским Союзом»22.
Кроме того, Общество занялось активной пропагандой идей необходимости позитивного развития отношений между СССР и Финляндией. С середины июня 1940 г. была организована серия публичных докладов об исторических уроках советско-финляндских отношений, а также о необходимости усиления экономических связей между двумя государствами. Также были подготовлены сообщения о внутренней политике в СССР, в которых особо обращалось внимание на особенности советской социальной системы и конституции. В это же время в Хельсинки Обществом были проведены мероприятия, связанные с обсуждением ранней истории СССР, на материале литературно-художественных произведений советской классики. В частности, на собрании общественности был сделан доклад Э. Синрво, посвященный роману М. А. Шолохова «Поднятая целина», а 27 июля в театре Тенхола для членов Общества прошла демонстрация кинофильма «Ленин в 1918 г.»23
Таким образом, с самого начала своего создания Общество начало действовать инициативно и весьма наступательно. При этом проведение первых мероприятий явно указывало на политический характер разворачивающейся работы, что, очевидно, не могло нравиться властям. Более того, в правительственных кругах считали, что само существование «Общества мира и дружбы с СССР» становится «опасным для страны», поскольку может даже «сломить моральный дух народа»24. В финском руководстве опасались того, что деятельность Общества опирается на «пятую колонну» в Финляндии, а сама эта организация является лишь «замаскированной коммунистической партией» 25. В подобном духе писали некоторые финские газеты26.
Но именно первые инициативы Общества приковывали внимание широких слоев населения. Деятельность Общества становится весьма популярной, что, например, выразилось в стремительно нарастающем числе членов этой организации. Так, в момент провозглашения Общества в нем насчитывалось всего 124 человека. Однако уже в начале июня число членов составляло 2,5 тысячи, в июле — 10 тысяч, в августе — 30 тысяч, а в конце года численность Общества составила 40 тыс. человек. При этом по всей стране возникло до 115 его местных отделений27. Такой быстрый рост количества членов Общества уже не мог не указывать на отсутствие единодушия финского народа, рожденного так называемым «духом зимней войны», и, естественно, не был связан с каким-либо сверхэффективным воздействием советского представительства на тысячи финских граждан.
Данное явление требует соответствующего научного объяснения, которое, очевидно, заключается в том, что, несмотря на итоги «зимней войны», в стране существовало значительное число граждан, которые выступали против продолжения политики конфронтации с СССР. В итоге чем решительнее финское руководство боролось с деятельностью Общества, тем больше оно получало поддержки среди населения, опасавшегося сползания страны к новому обострению отношений с Советским Союзом.
Очевидно, что в росте популярности Общества не последнюю роль сыграла практика систематических задержаний полицией и арестов руководителей этой организации. Причем эти карательные действия со стороны правоохранительных органов лишь подогревали общественные настроения и, более того, активно использовались деятелями Общества. Так, в частности, 29 июля 1940 г. полиция разогнала собрание членов Общества в хельсинкском Доме книги на том основании, что «туда попали иностранцы без членских билетов и что в начале собрания там не был избран председатель»28. Однако прибывший на собрание один из руководителей организации вице-председатель Общества Л. Вилениус, который только что вернулся с «очередного задержания», постарался факт разгона превратить в новую публичную акцию протеста. Оказавшись на улице, окруженный плотным кольцом своих единомышленников, мешавших полиции его арестовать, Вилениус стал выкрикивать призывы типа: «Да здравствует мир и дружба между Финляндией и Советским Союзом!»29 Подобные публичные действия еще более обостряли ситуацию, приковывая внимание населения страны и усиливая популярность организации среди определенной части жителей Финляндии.
Последовавшие затем новые аресты, которые коснулись как Л. Вилениуса, так и председателя Общества М. Рюэмя, привели к тому, что задержанные в знак протеста объявили голодовку. К этой голодовке присоединилось еще два арестованных члена этой организации30. Все это, естественно, приковывало внимание общественности. О деятельности Общества узнавало все больше и больше людей, а его публичные мероприятия приобретали еще более массовый характер. Правительству оставалось лишь пытаться скрывать подобные провокационные действия руководства Общества. Так, в отношении арестованных лидеров было решено, чтобы их «протест приобрел менее затяжной характер, его участников следует переместить в губернскую тюрьму города Вааса»31, т.е. подальше от столицы страны, на север Финляндии.
Но Общество все более набирало силу. 30 июля в Хельсинки прошел многочисленный митинг сторонников Общества, затем переросший в демонстрацию, в которой, по официальным данным, принимало участие «около 400 человек»32. Полиция предприняла попытку разогнать демонстрацию, арестовав ряд ее наиболее активных участников. Но на этом публичные действия Общества не закончились. 2 августа в Хельсинки был проведен митинг, на котором собралось уже семь тысяч сторонников мира и дружбы с СССР. Вновь возник неприятный инцидент, поскольку в момент его начала на одного из его организаторов было совершено покушение, приведшее к тому, что собравшиеся решили «мирно разойтись»33.
6 августа Общество вновь пошло на проведение публичной акции, однако власти решили ее не допустить. Полиция пыталась сорвать организацию нового митинга. Когда же он все же состоялся в центре Хельсинки на площади Хаканиемитори, то начались беспорядки34. Фактически руководство Общества открыто шло против линии правительства страны.
Очевидно, хорошо это понимая, лидеры Общества тем не менее продолжали действовать весьма инициативно. После произошедших в начале августа событий они прямо обвинили министерство внутренних дел в подготовке против Общества провокаций, обратившись по данному поводу с открытым письмом к министру Э. Борну35. Более того, попытки проведения массовых мероприятий продолжались и не только в финской столице. В других городах Финляндии, где готовились соответствующие митинги и демонстрации, они также нередко заканчивались столкновениями с полицией. Так, в частности, когда 7 августа в Турку сторонники дружбы с Советским Союзом пытались провести митинг и демонстрацию, на которую прибыло до двух тысяч человек, полиция пошла на разгон собравшихся, открыв при этом по демонстрантам огонь. В результате 17 человек было ранено, 9 человек арестовано36. Подобные факты отмечались в конце июля — начале августа и в других частях страны37.
В целом правительство Финляндии готово было идти на решительные действия, направленные против деятельности Общества, показывая тем самым свое отношение к проявлявшимся среди населения стремлениям к установлению более дружественных отношений с СССР. Так, по крайней мере, это квалифицировали в советском полпредстве. В представленном в Москву донесении Зотов писал, что «гонения и репрессии на членов Общества мира и дружбы… надо рассматривать как нежелание финляндского правительства поддерживать мир и дружбу между странами»38. Естественно, в СССР подобная ситуация, складывающаяся в соседней стране, не могла не вызывать серьезное беспокойство. Советский полпред специально беседовал по данному вопросу с министром иностранных дел Р. Виттингом и прямо заявил: «Развитие отношений между Финляндией и Советским Союзом зависит от того вклада, который вносит Общество дружбы»39. Таким образом, вопрос, который возник в связи с деятельностью Общества, стал уже внешнеполитическим и для Москвы мог превратиться в повод к выяснению внешнеполитической ориентации Финляндии.
Наркомат иностранных дел принялся активно проводить линию, направленную на то, чтобы каким-то образом повлиять на финскую политику. В августе Зотов имел продолжительную беседу непосредственно с премьер-министром Р. Рюти, в ходе которой был поставлен вопрос о складывавшейся ненормальной обстановке в связи с гонениями на дружественную СССР общественную организацию 40.
Неоднократно по данной проблеме вел переговоры в Москве В. М. Молотов с Ю. К. Паасикиви. Еще в конце июля финский посланник записал в своем дневнике слова советского наркома, в которых он подчеркнул, что «в Финляндии основано общество, занимающееся деятельностью, направленной на укрепление дружбы между Советским Союзом и Финляндией». При этом Молотов выразил недоумение относительно негативной реакции «членов правительства… которые выступили против… установления дружественных и добрососедских отношений между СССР и Финляндией»41. В такой ситуации, естественно, репрессивные действия финских властей могли рассматриваться в Москве лишь как очевидный вызов советскому руководству. В советской печати еще сильнее стала звучать критика Финляндии. Наблюдая это, Паасикиви вынужден был прямо отметить, что он «крайне опечален данными событиями» 42.
В целом в СССР начали серьезную политическую атаку на правительство Финляндии. Так, на сессии Верховного Совета СССР
1 августа 1940 г. Молотов сделал доклад о внешней политике, где особо обратил внимание на оценку отношений между Советским Союзом и Финляндией. В докладе он, в частности, подчеркнул, что «хорошее развитие советско-финляндских отношений зависит прежде всего от самой Финляндии» 43. Однако положения, которые были изложены наркомом иностранных дел относительно Финляндии, расценили в ее представительстве в Москве не иначе как проявление «советской угрозы»44. Все попытки Паасикиви проводить мысль о том, что народ и правительство Финляндии «стремятся к хорошим отношениям с Советским Союзом» уже не воспринималось руководством СССР45.
Более того, успокоительные слова Паасикиви относительно политики Финляндии не совсем соответствовали тональности финской прессы. Что же касалось «Общества мира и дружбы с СССР», то ее деятельность теперь постоянно квалифицировали как работу агентов Советского Союза, тесно связанных с его дипломатическим представительством в Хельсинки46. Контакты же полпредства в Хельсинки с членами Общества рассматривались, как вмешательство с советской стороны во внутренние дела Финляндии 47. Зотов вынужден был информировать наркомат иностранных дел, что финское правительство пытается «обвинить полпредство во вмешательстве во внутренние дела страны», ссылаясь на факты общения с представителями «Общества мира и дружбы»48.
Так не просто складывалась обстановка в Финляндии в отношении советской политики. Естественно, это не могло стать благоприятным фоном к тому, чтобы хоть как-то изменить к лучшему отношения с СССР. Попытка же Москвы скорректировать финский внешнеполитический курс с помощью дипломатических переговоров и критических выступлений в печати оказалась вообще малоэффективной.
Тем временем условия для деятельности в Финляндии «Общества мира и дружбы с СССР» становились все более сложными. К концу лета практически все ее центральное правление находилось в тюрьме. 4 сентября 1940 г. государственная полиция официально отказала в регистрации Общества, обосновывая это тем, что деятельность организации противоречит законам страны. После этого было арестовано еще 27 активных членов Общества49.
Однако популярность организации продолжала расти. Осенью 1940 г. число членов организации увеличилось, причем во многом не только за счет столичных жителей. Возникло значительное количество местных отделений Общества, которые приступили к своей работе в различных районах страны50. Был налажен выпуск своей собственной газеты — «Кансан Саномат». Ее первый номер вышел достаточно большим тиражом (35 тыс. экземпляров) 2 сентября51. Более того, для ее издательской деятельности в октябре было основано акционерное общество «Кансанкулттуури».
Однако политические условия, при которых происходил процесс расширения спектра работы Общества, оказывались все более тяжелыми. В конце сентября 1940 г. в Финляндии появились немецкие войска. Руководство страны явно выбирало путь, который неминуемо должен был закончиться новой войной с Советским Союзом. При такой ситуации деятельность «Общества мира и дружбы с СССР» становилась для руководства страны крайне нежелательной. Поэтому деятельность организации было решено официально прекратить.
С 11 ноября в Хельсинки начался закрытый судебный процесс по делу об Обществе. Он продолжался более месяца, и 23 декабря был утвержден вердикт о запрещении этой организации, поскольку, как было сказано в обосновании принятого решения, «ее деятельность ухудшает отношения Финляндии с Советским Союзом» 52. Так официально «Общество мира и дружбы с СССР» прекратило существовать.
Что же касается арестованного руководства этой организации, то весной 1941 г. в Турку состоялся судебный процесс. Руководители Общества были осуждены на различные сроки тюремного заключения. Максимальный срок был определен председателю общества М. Рюэмя — 12 лет тюрьмы53.
Итак, можно с уверенностью говорить о том, что в 1940 г. в Финляндии продолжало существовать достаточное количество сторонников развития добрососедских отношений с СССР, но проводившаяся правительством линия не позволяла проявлявшиеся тенденции реализовывать. Только после выхода в 1944 г. Финляндии из Второй мировой войны на стороне Германии дружественная Советскому Союзу организация все же опять возродилась и, несомненно, не могла не способствовать утверждению нового внешнеполитического курса Финляндии, который получил название «линии Паасикиви-Кекконена».
Примечания:
1 Вихавайнен Т. Чудо «зимней войны» //Родина. 1995. № 12. С. 76.
2 См.: Барышников В.Н. Проблемы финляндско-советских взаимоотношений в области культуры в 1920-1930 гг. // Скандинавские чтения 2006 года. СПб.. 2008. С. 394-395.
3 Документы внешней политики СССР. Т. XXI. М.. 1977. С. 545.
4 Там же. С. 546.
5 См.: Viitala H.M. Rauhanoppositio. Pori. 1969. S. 9; По другим сведениям. на учредительном собрании присутствовало 11 человек (см.: Karttunen S. Ystävyys vastatuulessa. Hels.. 1966. S. 37).
6 Viitala H.M. Rauhanoppositio. S. 12-13.
7 Ibid. S. 10. s Ibid. S. 11.
9 Ibid. S. 14.
10 Karttunen S. Ystävyys vastatuulessa. S. 139-140: Jokipii M. Jatkosodan synty. Hels.. 1987. S. 107.
11 Seppälä H. Suomi hyökkääjänä 1941. Porvoo-Hels.-Juva, 1984. S. 76.
12 Синицын E. Резидент свидетельствует. М.. 1996. С. 98.
13 Seppälä H. Suomi hyökkääjänä 1941. S. 76.
14 Синицын E. Резидент свидетельствует. С. 66.
15 Viitala H. M. Rauhanoppositio. S. 15.
16 Paasikivi J. K. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Os. II. Porvoo-Hels., 1959. S. 63.
17 Ibid. S. 63-64.
18 Viitala H. M. Rauhanoppositio. S. 25. и Ibid. S. 26.
20 Ulkoasiainministeriön arkisto (далее: UM). 110 G12. Salasähke Moskovaan. 25.7.1940.
21 Viitala H. M. Rauhanoppositio. S. 33.
22 Ibid. S. 26.
23 Cm.: Karttunen S. Ystävyys vastatuulessa. S. 57-59.
24 Jatkosodan kujanjuoksu. Porvoo-Hels.-Juva. 1982. S. 113-114.
25 Viitala H. M. Rauhanoppositio. S. 26.
26 Cm.: Karttunen S. Ystävyys vastatuulessa. S. 128.
27 Ibid. S. 51-52: Viitala H.M. Rauhanoppositio. S. 22. 46: Viitala H.M. Mauri Ryömä. J.K. Paasikivi ja SN-Seuran perustaminen // Maailma ja Me. 1984. № 4. S. 40.
28 Viitala H. M. Rauhanoppositio. S. 34.
29 Ibid.
30 Ibid. S. 33: UM. 110 G12. Kirjelmä Moskovaan. 30.8.1940.
31 UM. 110 G12. Kirjelmä Moskovaan. 30.8.1940.
32 Ibid. Salasähke Moskovaan. 31.7.1940.
33 Viitala H. M. Rauhanoppositio. S. 36.
34 Ibid.
35 Ibid. S. 38-39.
36 UM. 12 L/26. Сообщение туркуской полиции. 8.8.1940.
37 Ibid.; Viitala H. M. Rauhanoppositio. S. 34-38.
38 Архив внешней политики Российской Федерации (далее: АВПРФ). Ф. 0135. Оп. 23. П. 147. Д. 1. Л. 37.
39 Цит. по: Fiietsch С. О. Suomen kohtalonvuodet. Hels.. 1945. S. 292.
40 UM. 12 L/26. Обзор министерства иностранных дел. № 74. 8.8.1940.
41 PaasikiviJ.K. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Os. II. S. 65.
42 Ibid. S. 72.
43 Документы внешней политики. Т. XXIII. Кн. 1. М.. 1995. С. 525.
44 Paasikivi J.K. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Os. II. S. 75.
45 UM. 12 L/26. Обзор министерства иностранных дел. № 74. 8.8.1940.
46 Viitala H. M. Rauhanoppositio. S. 34-38.
47 UM. 12 L/26. Обзор министерства иностранных дел. № 74. 8.8.1940.
48 АВПРФ. Ф. 0135. Оп. 23. П. 147. Д. 1. Л. 44.
49 См.: Viitala Н.М. Rauhanoppositio. S. 43. so Ibid. S. 46.
51 Ibid. S. 41.
52 Цит. no: Ibid. S. 48.
53 Ibid. S. 49.
Источник: «Санкт-Петербург и страны Северной Европы», 2011