В статье рассматриваются политические цели и идейные принципы Комитета защиты рабочих (КОР) в Польше в 1976-1981 гг. Он положил начало организованному антикоммунистическому движению в стране. КОР видел свою роль в выполнении двух основных функций: во-первых, быть творцом оппозиционных концепций, вырабатывать стратегию, тактику и программу; во-вторых, проверять свои концепции на практике, чтобы показать, что легальная и организованная диссидентская деятельность возможна. Все эти идеи рассматривались как конкретные средства для достижения конечных целей — парламентской демократии и суверенной Польши. Их удалось реализовать спустя восемь лет после роспуска КОР Он был предшественником и инициатором создания независимого профсоюза «Солидарность».
Майорова Ольга Николаевна – кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Отдела современной истории стран Центральной и Юго-Восточной Европы, Институт славяноведения РАН, Москва.
В первой половине 1970-х гг. практически отсутствовали общественные условия для активности оппозиционно настроенной интеллигенции. Подвергшись репрессиям в 1968 г., она не оказала влияния на выступления рабочих в декабре 1970 — январе 1971 гг. Молчание интеллигенции можно объяснить также отсутствием новых концепций у переживавшей расставание с марксизмом ее левой демократической части.
Со временем оппозиционно настроенная интеллигенция стала концентрироваться в основном на интеллектуальной работе. А. Михник и Я. Куронь оставались ведущими представителями демократической оппозиции. В конце 1974 г. Куронь опубликовал в парижской «Культуре» статью «Политическая оппозиция в Польше», посвященную программе и тактике оппозиционной деятельности. В основу своих рассуждений он положил два тезиса: 1) правящий в ПНР режим носит тоталитарный характер, стремится к разрушению всех общественных связей, независимо от формальной структуры государственной организации; 2) Польша — несуверенное государство, которое не проводит самостоятельной внешней политики и не может выбирать общественный строй. Следовательно, отмечал автор, «польская оппозиция должна быть антитоталитарной и национально-освободительной». «Тоталитарная система неустанно рождает свое отрицание. Тенденция охватить все центральным контролем настолько деструктивна, что каждый гражданин, чтобы жить, должен постоянно ей сопротивляться, — продолжал далее автор статьи. — Это личное и коллективное сопротивление выступает на всех ветвях власти, во всех институтах, организациях, на каждой фабрике, в каждой семье…». Задача оппозиции — противодействовать моральному и культурному разрушению нации, т.е. вести просветительскую деятельность, воспитывать в народе чувство терпимости, плюрализм мнений и критическое отношение к действительности. В позитивном плане это означает работу над выработкой в обществе антитоталитарной позиции, моральной восприимчивости, политического плюрализма, толерантности, желания самоутверждения, критицизма, а вместе с ними политических знаний — умения политически мыслить и действовать1.
Первое серьезное программное выступление оппозиционных кругов — Программа Польского национально-освободительного соглашения (ПНОС) — была опубликована в мае 1976 г. в издаваемом в Лондоне еженедельнике «Tygodnik Polski» («Польский еженедельник»). В ней акцентировалась роль польского народа как суверена, равенство граждан перед законом, уважение силы католического костела, демократических и антитоталитарных традиций, а также общее европейское наследие. Главными целями оппозиции назывались достижение полной независимости от СССР, выход из Варшавского договора, введение демократического строя и гражданских свобод, ликвидация цензуры, восстановление свободы слова и права на объединение, свобода культурной деятельности и научных исследований, свобода хозяйственной деятельности для частного сектора2, а также примирение с ФРГ, поддержка «стремлений» к независимости Украины, Белоруссии и Литвы. «По отношению к ним, — подчеркивалось в документе, — ведется постоянная русификация. Многовековая общность не позволяет нам смотреть на это равнодушно или с молчаливым сочувствием. Мы выражаем горячую солидарность и поддержку стремлению этих народов к независимости от русского насилия. Мы должны по мере наших возможностей поддерживать их в этих стремлениях»3.
Лозунг парламентской демократии выражал убеждение в ключевой роли парламента в политической системе, причем принцип верховенства Сейма должен стать критерием демократичности строя. В программе ПНОС этот вопрос формулировался таким образом, что не оставалось сомнений: «Всякая власть должна исходить от народа и быть ответственной перед народом, так как выполняет по отношению к нему служебную роль. Управляющие должны быть зависимы от управляемых, а не наоборот, — вот основа демократии. Правительство и другие органы исполнительной власти должны подчиняться Сейму и другим органам законодательной власти, свободно избираемым обществом»4. «Мы стоим на той позиции, — говорилось далее в документе, — что высшую власть в государстве должен осуществлять народ, через своих представителей, избранных в результате свободного, равного, тайного, прямого и пропорционального голосования. Начиная с Сейма как высшего органа власти, на всех уровнях и во всех областях государственной, административной и экономической деятельности свободно избранные представители общества, а также отдельные граждане должны иметь право и возможность контроля над исполнением обязанностей и соблюдением прав»5. Этот документ имел фундаментальное значение для дальнейшего процесса формирования программной мысли оппозиции.
В отличие от предыдущих подпольных организаций, ПНОС заявило о себе прежде всего за границей. Его первыми членами стали Г. Дембиньский, искусствовед В. Карпиньский, литератор А. Киевский, адвокат Я. Ольшевский, филолог Ю. Рыбицкий, литератор Я.Ю. Щепаньский и Я. Зараньский. Создание этой организации можно считать окончанием еще одного этапа в развитии мировоззрения левой демократической оппозиции, на протяжении которого выстраивалась новая система ценностей взамен концепции «польского пути к социализму». Как справедливо отмечает российский исследователь В.В. Волобуев, произошел переход левой, оппозиционно настроенной интеллигенции на позиции неприятия режима Народной Польши и сближения с идеями западной социал-демократии. Кроме того, она включила в свои концепции идеи суверенитета и ряд традиционных ценностей, которые до сих пор исповедовали лишь представители националистически настроенной оппозиционной интеллигенции6.
Уже с 1974 г. в польской экономике проявились первые признаки инфляции, обозначился неконтролируемый рост цен, усилились спекуляция, коррупция. Цикл неурожайных лет, осложнивших положение в сельском хозяйстве Польши, совпал с мировым топливно-энергетическим кризисом, а к концу 1975 г. задолженность капстранам возросла почти до 8,5 млрд. долларов.
После рабочих волнений в Радоме, Плоцке и на тракторном заводе «Урсус» под Варшавой в июне 1976 г., вызванных решением правительства о радикальном повышении цен на продовольствие, довольно аморфные и разобщенные ранее оппозиционные течения начали приобретать определенные организационные формы.
Непосредственно начало организованному оппозиционному движению в стране положил Комитет защиты рабочих (польская аббревиатура — КОР), который был создан оппозиционно настроенной интеллигенцией для оказания прямой материальной и юридической помощи рабочим, репрессированным после июньских демонстраций. Инициаторами создания КОР выступили Я. Куронь, А. Михник, Я. Карпиньский, Я. Липский, А. Мацеревич.
Создание КОР было важным моментом в организации польской оппозиции. Оно предоставляло возможность реализации требований, наиболее полно сформулированных Куронем в трех работах, опубликованных поочередно (в подполье) в 1970-е годы: «Размышления о программе действий» (1976), «Идейные принципы» (1978) и «Заметки о структуре демократического движения» (1978). В первой из них автор убеждал, что Польша лишена суверенности вдвойне. С одной стороны, «тоталитарная система радикально отделяет от народа государственную власть. Последняя превращается в единственный центр мысли, инициативы и решений… А если суверенностью народа мы будем называть его способность решать свою судьбу, то можно сказать, что тоталитаризм лишает народ суверенности». То есть тоталитарный характер правительств лишал граждан прав, что имело целью, в частности, сделать невозможным самоорганизацию общества. Тоталитарная власть отобрала у общества (народа) суверенность, а она сама была зависима от власти в СССР. Следовательно, польское государство несуверенно, и неудивительно, что в сознании поляков источником всякого зла в нашей общественной жизни является именно несуверенность. «С ростом суверенности народа укрепляется и государственный суверенитет.. Поэтому борьба с тоталитаризмом — это борьба за суверенность народа, а тем самым и государства», — подчеркивал автор статьи7. Таким образом, проблему суверенности, точнее ее отсутствия в Польше, можно рассматривать в двух аспектах. Один из них охватывает проблематику стремлений польского общества в плане влияния на характер правления и принятия решений внутри страны. Второй касается политических отношений Польши с СССР, а также возможности выхода из советской сферы господства.
Главной целью признавалось обретение суверенности государства и общества, а также борьба с тоталитаризмом, что связывалось со сменой строя. Существовавшая система должна была быть преобразована в парламентскую демократию. Представляя ее характеристику, автор статьи подчеркивал: «Эта система основывается на разделении трех ветвей власти: законодательной, исполнительной и судебной. Первая — парламент, избираемый на выборах с пятью прилагательными, -определяет принципы и цели общественного сотрудничества в таком объеме, в каком оно централизовано и организовано государством. В выборах в парламент принимают участие различные политические группировки, представляющие несовпадающие программы общественного сотрудничества».
«Уже хотя бы только из-за того, — продолжает автор, — что эти группировки должны добиваться общественной поддержки своих программ, выражаются в какой-то степени различные и противоположные стремления всех членов общества. Исполнительная власть — правительство, сформированное парламентом в рамках своей утвержденной и контролируемой последним программы действий — организует общественное сотрудничество, обладает точно определенными правами, которым соответствуют также четко определенные обязанности граждан. В свою очередь, правам граждан соответствуют точно определенные обязанности правительства, парламента и суда. Первых из упомянутых обязанностей придерживается парламент, вторыми руководствуются политические группировки, а все вместе обеспечивают свободу слова, объединений и всеобщие выборы».
«В целом же можно сказать, — заключает Я. Куронь в своих “Размышлениях”, — что в системе парламентской демократии несовпадающие и прямо противоположные стремления членов общества обусловлены различными группами интересов при свободе слова, объединений, выборах с пятью прилагательными. Значит, общественное сотрудничество в рамках этой системы может функционировать нормально до тех пор, пока группы интересов выражают стремления всех членов общества, а их различия и противоположность могут быть преодолены путем компромисса, на который все согласятся… Что касается тоталитаризма, он не ликвидирует общественные кризисы, напротив, до определенных границ маскирует проявление таковых и делает невозможным их преодоление»8.
Большое значение Куронь придавал общественным движениям. На его взгляд, это «такое сотрудничество крупных коллективов людей, в котором каждый участник реализует свои стремления, действуя в малых, самостоятельных группах. Такие небольшие, самостоятельные группы становятся общественным движением только в том случае, если их объединяет общая цель. Опыт последних 30 лет истории нашего общества доказывает, что общественные движения, рожденные в ходе сопротивления тоталитаризму, могут успешно противостоять его тенденциям, ограничивая господство центральной государственной власти над определенными сферами жизни граждан».
Куронь обозначил четыре направления общественного сопротивления (протест крестьян-собственников против огосударствления сельского хозяйства; забастовки и демонстрации рабочих, ведущих борьбу за свою реальную заработную плату; активная защита верующими католического Костела и его деятельности; все действия ученых, писателей, артистов, направленные на создание национальной культуры и независимой научной мысли). Каждое из них успешно ограничивает тоталитаризм. «Однако представляется, что вряд ли какое-либо из этих движений достигло бы успехов независимо от других, в любом случае они были бы очень поверхностны и кратковременны. Принципиальным отличием нашей общественной ситуации после 1956 г. является совместное выступление всех названных движений»9, — резюмирует автор.
Движение сопротивления, согласно Куроню, должно было быть организовано на уровне предприятий и выражать стремления рабочих, главным образом крупных предприятий. Акцентировалась также необходимость сотрудничества рабочих (а также крестьян) с интеллигенцией. Таким образом, речь шла о том, чтобы «общество организовалось в общественные движения, взаимодействующие между собой, наиболее полно выражающие стремления всех». Автор определял границы борьбы за суверенность: с одной стороны — активность польского общества, с другой — осознание возможности вооруженной интервенции Москвы10.
Примечательно, что идеологи КОР Куронь и Михник считали себя представителями левицы. Михник утверждал, что антитоталитарная левица «провозглашает идеи свободы и толерантности, идеи суверенитета человеческой личности и свободного труда, идеи справедливого и равного для всех распределения национального дохода страны, а осуждает шовинизм и национальное угнетение, … бесправие и общественное зло»11.
Куронь подчеркивал следующие политические цели: плюрализм по образцу парламентских демократий на Западе; независимость Польши; социальная справедливость и гражданские свободы для всех, т.к. «основной перспективной целью всей польской демократической оппозиции является государственная суверенность и парламентская демократия». Это, несомненно, совпадало со стремлениями польского общества, что придавало движению силу.
В работе «Идейные принципы» определялись важные направления оппозиционной деятельности, проявляющиеся в стремлениях к плюрализму и самоуправляемости, а также в гарантировании суверенности личности и реализации принципа общественной справедливости. Действия, предпринимаемые в пользу польского народа, должны были учитывать интересы личности и заботиться о благе других наций12.
Куронь вслед за либералами признавал, что благо личности является высшей ценностью, но при этом не менее важными считались и благо семьи, и благо той социальной группы, к которой принадлежит личность. Проблема в том и состоит, как сочетать эти ценности. По мнению Куроня, оптимально решает эту непростую задачу система парламентской демократии с развитым самоуправлением на всех уровнях.
Идея самоуправляющейся Польши явилась своего рода продолжением концепции Польши общественных движений, которую ранее выдвигал Куронь. Самоуправлению в идейных представлениях КОР отводилась двойственная роль: в системе парламентской демократии самоуправление призвано было сыграть функциональную роль, являясь ее интегральным элементом. В условиях же реального социализма самоуправление должно ограничивать и постепенно вытеснять прежние управленческие функции государства и партии13.
Ключом к политической реформе коммунистической системы, по мнению А. Мацеревича, являлась концепция «самоорганизации общества» в различные общественные движения и их институты, сосредоточенные на конкретных, «частичных» целях. Идею самоорганизующегося общества лучше всех представил в своих работах Я. Куронь, автор популярной фразы «вместо того, чтобы поджигать [партийные] комитеты, создавайте свои собственные». По его убеждению, только в результате организованного, постоянного давления на власть коммунистические руководители могут подчиниться воле народа. С его точки зрения, следует сначала закончить с размежеванием на различные общественные слои, которое целенаправленно навязала партия. Особенно срочной необходимостью для оппозиционеров считалась ликвидация деления между рабочими и интеллигенцией. Задачей последней должна стать выработка политических программ и внедрение их в жизнь путем взаимодействия с рабочими, т.к. только они обладают достаточной силой, чтобы влиять на политику государства. Именно самоорганизация общества рассматривалась не просто как идейный принцип, а как реальный способ преодоления кризисной ситуации в стране, как важный элемент тактики политической деятельности14.
В предполагаемом будущем государственном устройстве значительное место отводилось политическому плюрализму. Именно соблюдение этого принципа рассматривалось как гарантия суверенитета человека, с плюрализмом тесно увязывался принцип свободной игры политических сил, хотя предполагалась известная модификация этого принципа с целью достижения некой «новой формулы плюрализма», которая предусматривала социальное сотрудничество15.
Особо следует отметить, что политическая борьба была уже не борьбой капитализма с коммунизмом, а тоталитаризма с плюрализмом. Это различие имело принципиальное значение, т.к. указывало, что с этого момента общим врагом народа является тоталитарная система, каждый, кто выступает за политический плюрализм, является союзником.
Особую роль в становлении идеологии КОР сыграло появление в 1977 г. книги А. Михника «Костел, левые, диалог». Ее новаторской идеей стало признание автором необходимости для левицы защищать права церкви и верующих так же, как и права иных граждан. «Права человека, — писал Михник, — существуют для всех или их нет ни для кого»16. Он сформулировал платформу объединения усилий светских левых демократов и католической церкви. В качестве основы их сближения автор предложил антитезу тоталитаризму: концепцию прав человека, защищающую личность от всевластия государства. Михник считал, что костел в политических реалиях ПНР мог стать влиятельным союзником в борьбе оппозиции с тоталитаризмом. Это вытекало из факта, что Костел считал актуальной проблему прав человека и несоблюдения их в стране. Защита этих прав стала для Костела и оппозиции идейно-политической платформой17.
Отличительная черта взглядов идеологов КОР — относительный эгалитаризм, неприятие углублявшихся различий в доходах граждан. Демократический социализм подвергал критике тоталитарный строй, однако не признавал централизацию власти существенным недостатком ПНРовского государства. Такая позиция была в немалой степени следствием признания доминантной роли госсобственности и государства в целом в экономике. «Введение в нашей стране парламентской демократии поставит перед польским обществом сложную и в таком масштабе совершенно новую проблему совместного владения формально общественной экономикой. Правда, что все серьезные польские экономисты требуют проведения кардинальной децентрализации управления национальной экономикой, тем не менее, даже далеко идущие проекты оставляют принципиальные решения в ведении центра», — писал Куронь в статье «Размышления.»18. В своих экономических воззрениях идеологи КОР не ставили задачу отрицания общественной собственности на средства производства, но признавали право на существование собственности частной19.
Важным составным элементом этой концепции явилось убеждение в ключевом значении рабочего класса, выступления и последовательная позиция которого должны были вынуждать власти делать уступки и расширять пространство свободы. Позиция Куроня по этому вопросу не вызывала сомнений. В этой же работе он писал: «… система парламентской демократии никоим образом не предопределяет характера собственности на средства производства, однако ей свойственна реализация целей всех граждан. Следовательно, чтобы в рамках этой системы провести реприватизацию, например тяжелой промышленности, большинство граждан должно было бы этот акт или, точнее, процесс сделать своей целью. Между тем, в Польше, возможно, и найдутся такие, кто хотел бы получить право собственности на металлургические заводы или шахты, но они не имеют никаких шансов получить поддержку своих целей со стороны общества»20.
Различия в программах сводились в основном к определению главенства целей и форм их реализации. Представители националистического крыла польской оппозиции упрекали КОР в отсутствии патриотизма и внимания к национальным проблемам. Несомненно, не национальные ценности были основополагающими в КОРовской идеологии. Михник писал, что «человек, воспитанный публицистикой и стилем мышления КОРовской оппозиции, должен быть свободен от всяких национальных и религиозных предубеждений, должен уважать культуру других народов, оценивая ее, прежде всего, с точки зрения ее отношения к тоталитаризму, правам человека и моральным принципам»21.
Различия политических положений между Конфедерацией независимой Польши (КНП) и КОР проявлялись во многих аспектах. В отличие от КНП, считавшей своей главной задачей борьбу за независимость с идеологией, в которой доминировали ностальгия по довоенной Польше и крайняя враждебность к восточному соседу, КОР на первое место в своих программных заявлениях ставил борьбу за демократические ценности, а отношения с СССР намеревался радикально реформировать. Лидеры КОР не скрывали, что такая последовательность политических задач имела не концептуальные основы, а была обусловлена геополитическими условиями. По мнению руководителей КОР, независимость должна будет увенчать строительство демократического общества. В заявлении о роспуске КОР от 28 сентября 1981 г. подчеркивалось, что члены группировки в своей деятельности руководствовались убеждением: «не может быть справедливой Европы без независимой Польши на ее карте»22.
Разногласия в оценке международного положения появились в представлениях КОР и Движения молодой Польши (ДМП). Последнее видело в России угрозу для Польши. Оно также выступало против вовлечения Польши в вопросы независимости стран, находившихся в границах СССР. КОР же старался развенчать стереотипное видение России, также акцентировал внимание на поддержке свободы и суверенности Украины, Литвы и Белоруссии. Эти страны считались фактическими соседями Польши. По мнению Куроня, «польская демократическая оппозиция дело независимости У[краины], Б[елоруссии], Л[итвы], Латвии и Эстонии должна считать своим»23. Лидеры КОР признавали, что единственный путь к обретению суверенности Польши — изменение сознания поляков в понимании национально-освободительных устремлений народов этих стран. Эту позицию поддерживали все круги КОС-КОР. Считая, что борьба за полную независимость Польши невозможна без далеко идущих перемен в соседних странах, в том числе в СССР, они оказывали поддержку диссидентским движениям в ЧССР и ГДР24.
На стратегическую цель оппозиции — борьбу за полную суверенность и политический плюрализм — указывала и упоминавшаяся ранее работа Куроня «Размышления о программе действий». При этом автор ратовал за эволюционное реформирование системы, без выхода из советской сферы влияния. Речь в ней шла о своеобразной «финляндизации» статуса Польши в международном контексте, т.е. формировании в стране парламентской демократии, ограниченной во внешней и внутренней политике в аспектах, непосредственно касающихся интересов СССР. «Как народ, т.е. население, организованное в общественные движения, — писал он, — мы можем сознательно, учитывая внешние обстоятельства, отказаться от части своей суверенности в пользу государственной власти или, при соглашении с этой властью, непосредственно в пользу соседнего государства». Политический статус Финляндии допускал парламентскую демократию, однако с ограниченной внутренней и внешней политикой, касающейся интересов Советского Союза25. Это предложение негативно воспринималось частью оппозиции, особенно лидером КНП Мочульским. Он квалифицировал его как политический минимализм и отход от «национально-освободительных принципов». В этом статусе государства он усматривал проявление политической слабости Польши в отношениях с СССР26.
Кроме того, КОР определился программно в «Декларации демократического движения» в 1977 г., которая стала платформой КОРовской оппозиции. Признавалось, что кризис польского государства является следствием отсутствия гражданских прав, а также лишения страны суверенности. Властям предписывалось провести перемены, которые должны гарантировать польскому обществу свободу, в частности, слова, информации, объединений, собраний. Основой перемен должно было быть уважение ратифицированных Польшей Международных пактов прав человека; предполагалась борьба с репрессиями и нарушением законности. Рассматривалась возможность реализации намеченных целей в создании независимых и самоуправляемых институтов. Аналогичные требования повторялись в статье Куроня «Заметки о структуре демократического движения».
Таким образом, сутью программных выступлений демократической оппозиции было отсутствие позитивных системных концепций и неспособность выйти за рамки демократизации социалистического государства. Это можно объяснить той стадией, когда оппозиция концентрировалась на защите прав человека и гражданина. Защита гражданских прав стала главной задачей двух важнейших оппозиционных группировок: КОС-КОР и Движения в защиту прав человека и гражданина27.
Куронь, как и Михник, был сторонником эволюционных перемен, по примеру Испании, где в 1975 г., после смерти Франко, крайне враждебные политические силы заключили компромисс с целью перехода к либеральной демократии и включения страны в процесс европейской интеграции, при одновременном отказе от сведения счетов с авторитарным прошлым. Он утверждал, что «свои стремления к парламентской демократии и независимости вся демократическая оппозиция стремится реализовать постепенно мирными средствами». Важным представляется факт, что адресатом стремлений называлось общество, а не власть. Куронь заявлял: «Как сторонник парламентской демократии я являюсь противником господствующей в Польше тоталитарной системы. Однако я считаю, что в настоящих условиях эту систему нельзя свергнуть путем переворота, т.е. революции, но можно постепенно изменять, преобразовывать. Я являюсь сторонником реформистской программы, а все реформы, т.е. частичные, постепенные изменения системы предполагают сотрудничество общественных сил. с широко понимаемыми государственными властями. Реформировать систему — значит ограничить тоталитарную тенденцию. Старая система не обладает внутренними механизмами изменений, поэтому ее нужно реформировать под внешним давлением, т.е. в нашем случае — общества, организованного независимо от системы»28.
Оригинальность КОРовцев заключалась не в выборе целей, которые они собирались реализовать, а в избранной ими стратегии. Оппозиционеры, по их убеждению, должны действовать легально и организованно, опираясь, прежде всего, на общество. Только благодаря ему, а также массовому и одновременно сильному давлению на власть можно провести коренное реформирование коммунистической системы. Ясно, что это означало мирный, а не революционный или стихийный характер деятельности.
Вторым положением, на котором базировалась деятельность КОР, было убеждение, что власти руководствуются рациональными принципами. Подразумевалось, что под соответствующим давлением власти будут вынуждены скорее пойти на определенные уступки, чем потерять всё. Об этом ясно свидетельствовал отказ от повышения цен в июне 1976 г.
Политическую позицию Куроня поддержал его близкий друг Михник. Этот молодой человек в своей программной статье «Новый эволюционизм», написанной после выхода работ деятелей КОР Мацеревича и Куроня, представил собственную политическую стратегию, основанную на аналогичных принципах. Признавая невозможность изменить политический строй в ближайшем будущем, идеологи Комитета стремились найти ту сферу общественного бытия, где желаемые перемены можно достичь немедленно. С этой целью Михник разработал программу действий, назвав ее «новым эволюционизмом». Она постулировала полное отрицание социализма, но не средствами открытой политической борьбы, а путем создания снизу широких анклавов независимости от власти, борьбы за реформы и максимального расширения прав человека. Михник писал, что «основной составляющей формулы “нового эволюционизма“ является убеждение в силе рабочих кругов, которые своей твердой и последовательной позицией несколько раз вынуждали власти пойти на уступки. Трудно предвидеть развитие ситуации в этих кругах, но представляется несомненным, что этой общественной группы властная элита боится больше всего и перед ее натиском должна уступить»29.
Левые распрощались с проектами реформы системы сверху и приняли линию оказания давления на власть снизу в пользу реформ, допустимых в рамках геополитических ограничений. Постревизионистскую стратегию этих кругов Михник определил как «новый эволюционизм», который, в отличие от «ревизионизма» и «неопозитивизма», должен стать программой, адресованной обществу, а не власти.
Михник, как уже упоминавшиеся Мацеревич и Куронь, поддерживал постепенное введение все более масштабных перемен в течение относительно длительного времени с использованием мирных средств. Он предлагал вести «неустанную борьбу за реформы, которая эволюционным путем расширяет сферу гражданских свобод и права человека», считая, что «суверенность народа, социалистическая демократия, правопорядок — это ценности, которые нам никто не подарит, мы должны за них бороться ежедневно»30. Михник выступал против революционных методов, т.к. на том этапе они были бы «как нереальными, так и небезопасными». Он утверждал, что перемены революционного характера немыслимы в Польше, пока в СССР не наступят кардинальные перемены. Поэтому «путь борьбы за реформы, путь эволюции — единственный для оппозиционеров в Восточной Европе». Это означало, что и он видел возможность коренного реформирования коммунистической системы. По сути именно на этой предпосылке основывалась стратегия Михника.
Таким образом, в число основополагающих принципов идеологии КОР входили права и свободы граждан. Как полагали теоретики оппозиции, самоуправление должно было ограничивать и постепенно вытеснить прежние управленческие функции государства и партии. Это был проект общественной самоорганизации против тоталитарного государства. Реализация этой концепции возлагалась на свободные профсоюзы, а также студенческие комитеты солидарности31.
КОР существенным образом способствовал созданию профсоюза «Солидарность» и его функционированию, оказывая влияние на формирование его программы, структуры и стратегии. Победой «Солидарности» следует признать согласие властей ПНР на реализацию требований из 21 пункта, сформулированных бастующими в августе 1980 г. В них также содержалось предложение программы доавгустовской оппозиции: требование одобрения независимых от партии и работодателей профсоюзов (п.1), соблюдение свободы слова и печати (п.3), а также освобождение политических заключенных (п.4в). К новым программным лозунгам из области расширения прав человека в Польше можно причислить гарантию права на забастовки (п.2) и отмену репрессий за убеждения (п.4с). Первый пункт считался наиболее важным. Неисполнение его могло привести к невозможности реализации других требований. Михник назвал Гданьские соглашения Великой хартией прав польского народа32.
События Августа 1980 г. и создание НСПС «Солидарность» явились переломными в формировании политической мысли польской оппозиции. «Новый профсоюз возник как выражение стремлений бастующих рабочих и почти всего народа, — писал Михник, — но представлял — часто неосознанно — реализацию КОРовского видения антитоталитарных преобразований. В определенном смысле КОРовцы считали новое профсоюзное движение своим детищем»33. Отчасти ближе всех к этому мнению среди польских политиков был вице-премьер М. Раковский, который в 1985 г. писал: «Нельзя не видеть того, что КОРовцы, а среди них Яцек Куронь, задолго до июльско-августовских забастовок готовили кадры будущих руководителей “Солидарности”»34. После того, как идея самоорганизации масс стала реальностью в лице независимого самоуправляющегося профсоюза «Солидарность» и других оппозиционных группировок, КОР перенес акцент на пропаганду идей политического и экономического плюрализма.
В течение года — от создания «Солидарности» до ее съезда -профсоюз (как и сами КОРовцы) все более радикализировался и политизировался, что нельзя считать случайным. С момента основания профсоюза польская интеллигенция вела постоянную борьбу за влияние на программу и деятельность. Его лидер Л. Валенса, в частности, отмечал создание трех групп экспертов: ведущими советниками «Солидарности» были люди, связанные с Клубами католической интеллигенции (ККИ), примасом и КОР35.
КОС-КОР считал создание свободного профсоюза (с правом рабочих на забастовку) исходным пунктом длительного процесса радикальных политических перемен коммунистической системы, а также шагом к суверенности Польши. Мазовецкий же видел в «Солидарности» исключительно профсоюз. Это различие во взглядах подтвердил Михник: «Для Я. Куроня — и для меня — было очевидно, что гданьское соглашение — это начало перемены, [в то время как] Т. Мазовецкий и другие эксперты трактовали гданьское соглашение как окончание процесса перемен»36.
Хотя КОС-КОР апеллировал к польскому обществу с целью создания программы экономических и политических перемен, он не представил ни собственного детального плана реформ, ни способа их реализации. Причины этого явления следует усматривать в гетерогенной идеологии членов Комитета. Им удалось договориться по общим проблемам и способам деятельности, но когда пришло время создать конкретную программу, различия оказались слишком велики. Представляется, что истинную причину споров между фракциями КОР не следует искать исключительно в полемике вокруг выборов соответствующих методов деятельности. В действительности более глубокие причины несогласия внутри Комитета следует связывать с идеологическими делениями внутри группировки: фракция А. Мацеревича, по сути, враждебно относилась к левой идеологии, в т.ч. к социал-демократии западного типа, т.е. к идеологии фракции Куроня. Примечательно, что хотя Комитет формально не являлся левой группировкой, именно так его часто воспринимали в Польше и за рубежом. О существовании либеральной фракции практически ничего не было известно.
С возникновением «Солидарности» при постоянно растущих разногласиях между левой и либеральной фракциями появились также признаки противостояния внутри самой левой фракции. Это наводило на мысль, что противоречия во взглядах обеих фракций нельзя приписывать исключительно идеологическим различиям. Более правдоподобным представляется, что они являлись следствием различных оценок текущей политической ситуации. По существу, после создания «Солидарности» даже Михник, ближайший политический союзник Куроня, не всегда разделял конкретные взгляды своего друга, хотя по главным идеологическим вопросам их мнения всегда совпадали37. Например, Куронь выступил с инициативой создания «коалиционного правительства», в состав которого могли бы войти три главные общественные силы в Польше: ПОРП, Костел и «Солидарность». Михник выступал против этой концепции, аргументируя тем, что это означало бы конец независимого профсоюза.
Примечательно изменение позиции властей в отношении КОС-КОР после событий августа 1980 г. Если раньше задачей официальной антиКОРовской кампании было скомпрометировать Комитет в глазах общественного мнения, то с момента создания «Солидарности» наряду с прежней появилась новая цель: дискредитировать КОС-КОР в глазах отдельных членов профсоюза, особенно его руководства с целью уменьшить его влияние на «Солидарность», а также рассорить руководство профсоюза с КОРовцами. На пленуме ЦК ПОРП в феврале 1981 г. член политбюро Т. Грабский уточнил позицию партии в отношении роли, которую сыграл КОС-КОР после создания «Солидарности»: «Куронь, Михник, Мацеревич и другие идеологи, а также руководители КОР в многочисленных статьях и интервью, напечатанных в буржуазной прессе, не скрывают своих надежд ввести в социалистическую систему различные партии антисоциалистической ориентации. Пока же стремятся ввести двоевластие, а также склонить “Солидарность” к подрывной, авантюрной деятельности, а в конце концов — контрреволюции. Руководители КОР трактуют “Солидарность” как форум для пропаганды собственных антисоциалистических взглядов, завоевывая тем самым новых сторонников и политический капитал заграницей, а также пытаются придать профсоюзу явно политический характер»38.
При этом, несмотря на решительную антиКОРовскую позицию, в политбюро существовали «тайные», неофициальные контакты между высшими партийными чиновниками и Комитетом: глава канцелярии I секретарь Зб. Регуцкий несколько раз встречался с Куронем и Михником. Сам факт этих встреч указывает на то, что в то время партийные руководители должным образом оценивали значение КОС-КОР. Регуцкий также проводил неофициальные переговоры с другими советниками «Солидарности»: Т. Мазовецким и А. Велевейским, влиятельными католическими интеллектуалами, не являвшимися членами КОР.
С перспективы времени видно, что влияние «экспертов», особенно Комитета, на «Солидарность» достигло кульминации непосредственно перед его роспуском в сентябре 1981 г. На съезде «Солидарности» идея Куроня преобразовать систему с помощью «самоуправления» стала частью ее официальной программы (несмотря на разногласия среди ведущих деятелей КОР: Х. Вуец и Зб. Ромашевский поддерживали, Мацеревич выступал против реформирования системы с помощью институтов самоуправления). Съезд показал, что КОС-КОР, хотя и разделенный и как организация практически пассивный со времени создания «Солидарности», все же оказывал на нее значительное влияние, большее, чем какая-либо иная группировка39.
На съезде (28 сентября 1981 г.) проф. Эдвард Липиньский зачитал решение о роспуске КОС-КОР. Главная причина этого, как отмечалось в заявлении Комитета, заключалась в том, что «НСПС “Солидарность“ создала и создает многочисленные отделения и комиссии, которые должны заниматься тем, чем занимался по мере сил и возможностей в течение нескольких последних лет Комитет общественной самообороны КОР. Многие его члены и сотрудники являются сегодня членами “Солидарности“, нередко работают в ней в качестве экспертов или просто людей с многолетним опытом». «Мы полагаем, — отмечалось далее в документе, — что каждый, кому когда-то были близки цели Комитета защиты рабочих, а позднее Комитета общественной самообороны КОР, должны сегодня поддерживать — в силу своих компетенций и способностей -“Солидарность“ и действовать в ее рядах или в ее пользу»40. Представляется, что две другие основные причины для подобного решения — это систематически углублявшаяся идейная и политическая дифференциация (уже не только между либеральной и левой фракциями, но и внутри каждой из них), а также позиция властей. С момента создания независимого профсоюза польские и советские власти обвиняли Комитет во вмешательстве в его дела, утверждая, что он манипулирует «Солидарностью». Более того, некоторые члены «С» не возражали против имиджа Комитета, который представляли власти в официальных СМИ. Поэтому было признано, что только роспуск Комитета может положить конец такого рода обвинениям. Роспуск КОР «Трибуна люду» прокомментировала следующим образом: «Вероятно, КОР так сильно окопался в “Солидарности”, что две организации слились в одну»41.
Подводя итоги, можно сделать следующие выводы. Комитет видел свою роль в выполнении двух основных функций: во-первых, явился творцом оппозиционных концепций, «банком идей», вырабатывавшим стратегию, тактику и программу; во-вторых, стал организацией, которая проверяла свои концепции на практике, чтобы показать другим, что легальная и организованная диссидентская деятельность возможна.
Комитет преобразовал политическую жизнь в Польше, вводя метод решения общественных конфликтов мирными средствами, главным образом на пути соглашения.
Крупное достижение КОР основано на том, что он ввел новый метод — метод проб и ошибок. Через несколько лет после роспуска Комитета Куронь отметил: «В политике важно не слишком привязываться к своим собственным рецептам». И благодаря этому, хотя Комитет перестал существовать, процесс перемен, который он инициировал в середине 1970-х гг., по-прежнему продолжался. Заслугой лидеров оппозиции было поддержание оппозиционной активности путем неустанного поиска новых форм и направлений антисистемной деятельности.
Несомненно, один из крупнейших успехов КОР — деятельность, направленная на создание «Солидарности». Комитет способствовал развитию легальной и организованной диссидентской деятельности, охватывавшей десятки организаций, действовавших независимо друг от друга.
Еще одним важнейшим достижением КОР следует считать совместные действия рабочих, крестьян и интеллигенции, что связано с выбором соответствующих методов деятельности. Если до середины 1970-х гг. характерной чертой польской оппозиционной деятельности являлось стремление интеллигенции оказывать непосредственный прессинг на власть, то Комитет сделал главный акцент на давление на власть с помощью других общественных групп. Указанный новый метод деятельности требовал создания не подлежавшей цензуре прессы, свободных профсоюзов, а также независимых рабочих и крестьянских организаций. Словом, КОРовская идея союза между интеллигенцией, рабочими и другими общественными группами оказалась наиболее успешным орудием в борьбе оппозиционеров с властями.
Комитету удалось преодолеть еще один барьер — между неверующими и Костелом. Поддержка Костела помогла КОРу продержаться первые годы существования и значительно подняла его авторитет в глазах среднего поляка.
Все эти положения и идеи рассматривались как конкретные средства для достижения конечных целей — парламентской демократии и суверенной Польши. Правда, в годы своей деятельности Комитету не удалось реализовать намеченные конечные цели, тем не менее, его достижения имеют большое значение, если говорить о польской политике и более широком, международном контексте. Конечные цели КОР удалось фактически реализовать спустя восемь лет после его роспуска.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1 Kuroń J. Opozycja. Pisma polityczne 1969-1989. W-wa, 2010. S. 4142, 47.
2 Анатомия конфликтов. Центральная и Юго-Восточная Европа: документы и материалы последней трети ХХ века. Т. I. Начало 1970-х — первая половина 1980-х годов. СПб., 2012. С.182-183.
3 Там же. С. 190-191.
4 Там же. С. 183.
5 Там же. С. 185.
6 Волобуев В.В. Политическая оппозиция в Польше. 1956-1976. М., 2009. С. 214.
7 Анатомия конфликтов… Т. I. С. 209. См. также: Pyrzyńska B. Suwerenność narodu i państwa polskiego w myśli politycznej polskiej opozycji 1976-1981 // Państwo polskie w myśli politycznej XIX i XX wieku. Teoria i praktyka. Wrocław, 2008. S. 93.
8 Анатомия конфликтов. Т. I. С. 213-214.
9 Там же. С. 217-222.
10 Там же. С. 223, 226-228.
11 Цит. по: Friszke A. Opozycja polityczna w PRL. 1945-1980. Londyn, 1994. S. 418.
12 Kuroń J. Op. cit. S. 8, 166.
13 Szacki J. Liberalizm po komunizmie. Kraków, 1994. S. 96.
14 Dokumenty Komitetu Obrony Robotników i Komitetu Samoobrony Społecznej «KOR». W-wa-Londyn, 1994. S. 296-298.
15 Kuroń J. Op. cit. S. 118, 139.
16 Michnik A. Kościół, lewica, dialog. Paryż, 1977. S. 96.
17 Pyrzyńska B. Op. cit. S. 115; Friszke A. Op. cit. S. 420.
18 Анатомия конфликтов. Т. I. С. 215; см. также: Ujazdowski K.M. Ciasna przestrzeń demokratyzacji socjalizmu // Polska Solidarności. Kontrowersje, oblicza, interpretacje. Kraków, 2011. S. 142.
19 Подробнее см.: Лыкошина Л.С. Гражданское общество в Польше. Теоретические представления и социальная практика. М., 1998. С. 19.
20 Анатомия конфликтов… Т. I. С. 215; см. также: Ujazdowski K.M. Op. cit. S. 138.
21 Цит. по: Friszke A. Op. cit. S. 418.
22 Анатомия конфликтов. Т. I. С. 300.
23 Kuroń J. Op. cit. S. 135.
24 Pyrzyńska B. Op. cit. S. 122, 133.
25 Анатомия конфликтов. Т. I. С. 229.
26 Friszke A. Op. cit. S. 382; Pyrzyńska B. Op. cit. S. 129.
27 Ujazdowski K.M. Op. cit. S. 137; Pyrzyńska B. Op. cit. S. 96.
28 Kuroń J. Op. cit. S. 188-191.
29 Michnik A. Szanse polskiej demokracji. Londyn, 1984. S. 84-85.
30 Michnik A Będę krzyczał. W-wa, 1977. S. 1; Pyrzyńska B. Op. cit. S. 92.
31 Wildstein B. Przemyśleć Solidarność// Polska Solidarnosci.S.26.
32 Подробнее см.: Pyrzyńska B. Op. cit. S. 109-110.
33 Michnik A. Takie czasy.. Rzecz o kompromisie. Londyn, 1985. S. 3435.
34 Rakowski M. Czasy nadziei i rozczarowań. W-wa, 1985. S. 96.
35 Подробнее см.: Zuzowski R. Komitet Samoobrony Społecznej KOR: Studium dysydentyzmu i opozycji politycznej w Polsce. Wrocław etc., 1996. S. 152-153.
36 Michnik A. Takie czasy. S.33.
37 Подробнее см.: Zuzowski R. Op. cit. S. 108-111, 156.
38 Правда. 1981. 15. 07.
39 Подробнее см.: Zuzowski R. Op. cit. S. 176, 179.
40 Анатомия конфликтов. Т. I. С. 299-300.
41 Trybuna ludu. 1981. 29. 09.
Источник: Инакомыслие в условиях «реального социализма». Поиски новой государственности (конец 60-х — 80-е гг. XX в.). — М.: Институт славяноведения РАН, 2014.