Маслова Ирина Ивановна — кандидат исторических наук, докторант Московского педагогического государственного университета.
Дискуссия о взаимоотношениях Комитета государственной безопасности (КГБ) и Русской православной церкви (РПЦ) развернулась еще в начале 1990-х годов, что было обусловлено усилением тенденции к переосмыслению обществом наследия советской эпохи. Поводом послужило Частное определение Комиссии Президиума Верховного Совета Российской Федерации по расследованию причин и обстоятельств ГКЧП. В документе было обращено внимание руководителей-иерархов РПЦ «на антиконституционное использование Центральным комитетом КПСС и органами КГБ СССР ряда церковных органов в своих целях путем вербовки и засылки в них агентуры КГБ»1 .
Члены комиссии получили доступ к документам Четвертого отдела Пятого управления КГБ, отражающим отношения между КГБ и РПЦ. Обнародование данной информации в публикациях Л. Пономарева, В. Полосина и Г. Якунина получило большой общественный резонанс, так как в них поднимались проблемы инфильтрации агентуры спецслужб в религиозные объединения, а также вмешательства в их внутреннюю и международную деятельность 2 .
Достоянием гласности стало существование агентов КГБ из духовенства. В апреле 1992 г. появилось интервью архиепископа Виленского и Литовского Хризостома «Я сотрудничал с КГБ… но не был стукачом». Архиепископ рассказывал: «Да, мы — во всяком случае, я, и я говорю это в первую очередь о себе, — сотрудничали с КГБ. Я сотрудничал, я давал подписку, имел регулярные встречи, отчитывался. У меня есть свой псевдоним — кличка, как там говорят, — «Реставратор». Я сотрудничал с ними сознательно — в том плане, что я стремился настойчиво проводить свою линию церковную, да и патриотическую, как я ее понимал, при содействии этих органов. Я никогда не был стукачом, не был доносителем… Но вместе с тем среди нас, архиереев, а уж тем более среди священников, есть масса людей недостойных, аморальных. Вот эту их аморальность, пользуясь отсутствием у нас церковного суда, и использовал КГБ. Их защищали от нас, правящих епископов, чтобы мы не могли их наказывать» 3 .
В обсуждение проблемы включилась РПЦ. Резкая обличительная манера изложения членов Комиссии вызвала критичную ответную реакцию Московского патриархата. Патриарх Алексий И, обращаясь к священникам Г. Якунину и Г. Эдельштейну, говорил, что их статьи о связях Церкви с КГБ «полны духа недобросовестной хулы на Церковь» 4 .
Председатель Отдела духовного просвещения Московской Патриархии игумен Иоанн (Экономцев) подчеркивал, что не может быть стандартного подхода ко всем людям, которые являлись агентурой. Он объяснял отсутствие каких-либо заявлений со стороны Священного Синода тем, что «выдвигать обвинения против конкретных людей до тех пор, пока не представлены конкретные материалы и не вынесено судебное решение, не совсем правильно» 5 .
В начале 1992 г. РПЦ заявила, что деятельность парламентской комиссии является вмешательством в ее дела. Комиссия Верховного Совета приостановила свою деятельность. Затем была создана комиссия Архиерейского Собора для обработки переданных ей парламентской комиссией дел и проведения по ним внутри церковного расследования. В некоторых посланиях Алексий II озвучил тему покаяния не только верующих, но и самой церкви. Например, в одном Послании (февраль 1993 г.) говорилось: «Ныне наступает время покаяния… Мы каемся за тех из нас, кто недостаточно стоял за веру в годы гонений, проявлял малодушие и даже, не дай Бог, потворствовал гонителям, попиравшим Церковь Божию, приносившим тяжкие страдания и смерть христианам» 6 .
В периодической печати продолжалась публикация документов, обнаруженных в архивах. В. Полосин представил выдержки из отчетов КГБ, доказывая, что к 1970-м годам вмешательство КГБ в международную деятельность религиозных объединений достигло апогея. Документы убеждали читателей, что степень проникновения КГБ в церковную среду была значительной. На генеральные ассамблеи Всемирного совета церквей и Христианской мирной конференции в составе религиозных делегаций СССР направлялись десятки агентов КГБ из числа священнослужителей и технического персонала. Агенты получали разнообразные задания: продвижение на ключевые посты приемлемых кандидатов; принятие итоговых документов, общественных заявлений и посланий, соответствующих политической линии социалистических стран; проведение агентурных и оперативно-технических мероприятий в отношении «объектов» и т.д. КГБ оказался причастен к подготовке открытого письма Патриарха Пимена президенту США Рейгану и его публикации в газете «The New York Times» и других изданиях 7 .
13 марта 1986 г. секретариат ЦК КПСС направил в адрес Совета по делам религий при Совмине СССР и КГБ поручение подготовить предложения об упорядочении формирования кадров духовенства.
Еще в 1967 г. по инициативе Ю. В. Андропова в КГБ было образовано Пятое Управление, в компетенцию которого были включены вопросы, связанные с контролем над религиозной жизнью.
В условиях «холодной войны» одной из важнейших сфер деятельности КГБ было так называемое «ватиканское направление».
В мае 1964 г. заместитель председателя КГБ С. Банников информировал ЦК КПСС о новой тактике Ватикана — курсе папы римского Иоанна XXIII, суть которого, по мнению руководства Комитета, заключалась в поиске «новых методов деятельности католической церкви с целью сохранения и расширения ее влияния на массы». Деятельность Ватикана расценивалась как политика сближения с протестантской и другими церквами с целью «создания единого фронта против стран социалистического лагеря и коммунистического движения во всем мире». Банников подчеркивал: «Папа Павел VI, избранный в 1963 г., выступает за гибкие, замаскированные методы борьбы с коммунизмом» 8 .
В начале 1971 г. КГБ сообщал в ЦК КПСС, что Ватикан готовит «решающее наступление на атеизм» и реализацию так называемого «плана церковной политики расшатывания Советского Союза», который его Госсекретариат разработал еще в 1968 году. План предусматривал выделение трех зон (Москва, Прибалтика и Кавказ) и основных групп населения (верующие, интеллигенция и студенчество), на которые предполагалось оказывать идеологическое воздействие в первую очередь, а также распространение религиозной пропагандистской литературы и ее засылку в СССР с целью «возбуждения недоверия у советских людей к партийному и административному аппарату».
КГБ ожидал приезда в СССР эмиссаров Ватикана под видом интуристов. В 1969 г. в московских и ленинградских вузах было выявлено несколько иезуитов, прибывших в СССР в качестве стажеров. Целями их пребывания являлись: установление контактов с духовенством, представителями интеллигенции и молодежи, «непосредственное изучение и обработка отдельных руководителей РПЦ», сбор политической информации о преследовании верующих в СССР, миссионерская деятельность. Начальник V управления КГБ Бобков подчеркивал: «Особый интерес представляет стремление Ватикана и ордена иезуитов к альянсу с РПЦ. Они стремятся достичь с нею единства действий, положить конец верноподданническому характеру этой церкви и превратить ее снова в политический фактор противопоставления Советской власти» 9 .
В связи с этим КГБ сфокусировал свое внимание на антилояльной части католического и униатского духовенства 10 . Особую тревогу спецслужб вызывала пропаганда националистических взглядов на Украине: «Униаты проводят мысль об особом значении своей церкви в жизни украинского народа». Униатское духовенство пыталось убедить сограждан, что униатская церковь имеет самостоятельную историю, независимую от русской церкви. КГБ считал, что целью распространения этих идей была легализация греко-католической церкви на Украине.
КГБ отмечал, что униатское духовенство провоцирует верующих на различные выступления: письма в разные инстанции, захват закрытых ранее, но не освоенных под хозяйственные нужды церковных зданий, попытки создания нелегальных монастырей и курсов по подготовке священников. Поэтому внутри страны КГБ основное внимание уделял выявлению и пресечению деятельности «реакционно-настроенного католического и униатского духовенства и монашествующих элементов», которая рассматривалась как антиобщественная и антинародная.
На основании материалов Комитета прокуратурой привлекались к уголовной ответственности руководители униатского духовенства, наказывались в административном порядке активные униаты. Полученные при этом материалы были использованы для компроментации униатской церкви и ее руководителей. Эти мероприятия резко ограничили деятельность «униатского подполья»11 .
Констатируя усиление антисоветской пропаганды со стороны Ватикана и противозаконных действий «главарей бывшей униатской церкви», КГБ в 1969 г. разработал план мероприятий по противодействию и пресечению этой деятельности. Уже в августе 1970 г. КГБ информировал ЦК, что «в ходе выполнения данных мероприятий агентуре органов госбезопасности удалось заиметь личные подходы к папе Павлу VI и его ближайшему окружению». На них оказывалось «выгодное воздействие», и «продвигались» специально подготовленные материалы, в которых подчеркивалась мысль о том, что враждебные акции со стороны Ватикана и его центров (особенно эмигрантских) против СССР усугубляют положение верующих и духовенства в стране и мешают, в частности, установлению более тесных взаимоотношений между РПЦ и католической церковью 12 .
Ватиканская операция КГБ включала публикацию статьи в декабре 1969 г. в «Литературной газете» под названием «Не упоминайте имя Христово всуе», цель которой — разоблачение подрывных акций Ватикана. Статья имела резонанс в итальянской прессе, которая ее активно комментировала. После этого, по мнению КГБ, Ватикан ввел контроль за содержанием своих радиопередач на языках социалистических стран и запретил включать в них политические комментарии. Папа Павел VI не поддержал также решение Синода зарубежных униатских епископов, принятое в 1969 г., о создании так называемого Киевско-Галицкого патриархата во главе с кардиналом Слипым. Тогда же Ватикан дал согласие на посвящение в сан епископа двух ксендзов из Литвы, кандидатуры которых были согласованы с соответствующими государственными органами республики.
КГБ уделял внимание компрометации наиболее оппозиционно настроенных к СССР руководителей религиозной эмиграции, отдельных представителей Запада в международных религиозных организациях, «продвигал» в их руководящие органы лояльных религиозных деятелей из СССР и других социалистических стран. С целью оказания на общественное мнение Запада «выгодного воздействия» в страну приглашались деятели, занимающие видное место в органах Ватикана, изучающие положение религии в СССР и других социалистических странах. Некоторые из них, возвращаясь на родину, выступали с заявлениями, разоблачающими «клеветнические утверждения западной пропаганды» 13 .
КГБ докладывал ЦК КПСС, что в результате проведенных мероприятий удалось ограничить антисоветскую направленность пропаганды Ватикана, выявить некоторые его замыслы в отношении СССР, вызвать недовольство у его руководства позицией «главарей клерикальной эмиграции», снизить их активность по вмешательству в дела католической и униатской церкви в СССР, пресечь активную антиобщественную деятельность униатских группировок 14 .
В 1979 г. ЦК КПСС рассматривал вопрос о мерах по противодействию политике Ватикана в отношении социалистических стран. В протоколе N 184 Секретариата ЦК КПСС содержалось предписание КГБ принять меры к публикации по специальным каналам за рубежом статей и материалов, которые должны были убедить Ватикан в нецелесообразности действий, способных обострить его отношения с социалистическими странами и осложнить положение в них католической церкви. Статьи осуждали в соответствующей форме опасные тенденции в поведении папы Иоанна Павла II 15 .
В секретной информации для ЦК, посвященной мерам противодействия Ватикану, заместитель председателя комитета Г. Цинев отмечал активное использование религии в идеологической борьбе против стран социалистического содружества: «Политика Ватикана проводится с учетом своеобразия отдельных социалистических стран, в расчете на охват влиянием католической церкви различных слоев населения, прежде всего молодежи, и ориентирована на прямое вмешательство во внутренние дела социалистических стран. Руководство Ватикана настойчиво пытается оживить католицизм в ряде районов Советского Союза, в первую очередь — в Литве, Латвии, на западе Украины и Белоруссии. Иоанн Павел II неоднократно обращался к католикам в СССР. Ватикан через радио и печать инспирирует и поддерживает действия нелояльных священнослужителей» 16 .
КГБ рекомендовал, организуя противодействие этой политике, учитывать специфику положения католиков в различных социалистических странах и сложные процессы, происходящие в самой католической церкви, поскольку ряд католических деятелей выступает за разрядку международной напряженности, против гонки вооружений. «Вовлечение католиков и Ватикана в процессы, действующие в пользу разрядки, позволяет расширить фронт сторонников мира, объективно стимулирует и в самой католической церкви тенденции, которые работают против ее антикоммунизма», — делал вывод Цинев 17 .
Особое внимание КГБ привлекало положение католической церкви в Польше, так как это была единственная социалистическая страна, где церковь относительно свободно функционировала и на практике осуществляла стратегическую линию Ватикана в отношении восточноевропейских государств.
Польский Институт по исследованию современных проблем капитализма предоставил КГБ документ «О месте Польши в стратегии и политике Ватикана» 18 . В нем говорилось, что в стратегической линии Ватикана отмечались существенные изменения, в частности, стремление его руководства опираться на тезис, что «ни капитализм, ни социализм не смогут уничтожить социальную несправедливость и угрозу войны». Поскольку диалог между христианами и марксистами охватывал широкие массы неверующих, это позволяло Ватикану надеяться на то, что костелу удастся превратить определенную часть атеистов в сторонников социальных идей церкви. Ватикан, по мнению польских социологов, рассчитывал на появление «неверующих христиан», которых объединяла бы с верующими христианская культура. Польские ученые констатировали рост популярности костела среди как верующих, так и неверующих Польши. Соблюдение костелом принципа невмешательства в дела государства и одновременная активизация воспитательной деятельности среди населения позволяли ему оказывать давление на правящие круги страны путем формирования общественного мнения. Прогноз польских ученых сводился к тому, что осуществление идей плюрализма внутри церкви и в обществе повлечет за собой смягчение идеологических контрастов, будет способствовать увеличению числа сторонников христианских идей.
Внимание КГБ привлекало положение церкви и в других социалистических странах, особенно в ЧССР в связи с событиями 1968 года 19 . Тогда КГБ сообщал ЦК КПСС о секретной информации, полученной в «доверительном порядке» из организационно-политического отдела ЦК КПЧ. Этот отдел получил десятки писем о положении церкви в ЧССР, содержащих тысячи подписей служителей культа и верующих. Преобладали письма римско-католической и греко-католической церквей. Много писем было направлено чешско-братской евангелической церковью, православной церковью и др. В письмах звучали слова поддержки и доверия к начавшемуся процессу демократизации, присутствовала надежда на устранение возникших ранее деформаций. В то же время в них критиковалось поведение ответственных работников, которые еще не заявили о распространении демократизации на церковную жизнь.
Почти во всех резолюциях содержались требования начать переговоры с Ватиканом о замещении должностей епископов; восстановить запрещенную административным путем греко-католическую церковь, предоставить ее служителям и верующим моральную и материальную компенсацию. Предлагалось амнистировать церковнослужителей, находящихся в заключении, реабилитировать верующих, осужденных за сознательное выполнение религиозных обязанностей, и предоставить верующим возможность пользоваться гарантированной Конституцией свободой выступления, печати и проведения собраний.
Центральный Совет чехословацкой церкви вместе с чехословацким теологическим факультетом Я. Гуса на основе заявлений, поступающих от всех церковных звеньев, обратился к первому секретарю ЦК КПЧ А. Дубчеку с меморандумом. Подчеркивая положительное отношение к социализму, руководство чехословацкой церкви напоминало первому секретарю, что церковная общественность стала свидетелем постоянного ограничения действия конституционных прав и законов по отношению к церкви, административного вмешательства в ее структуру и внутреннюю жизнь, что не позволяло полностью выполнять ее миссию в соответствии с действовавшими церковными правилами.
Далее излагались требования духовенства и верующих: «Поэтому мы требуем, чтобы за церковью было публично признано и реализовано право самоопределения, неограниченной свободы избрания собственных органов, свободы печати и издания литературы в интересах плодотворного диалога христиан с марксистами как необходимой предпосылки сотрудничества в общих целях гуманизма». В документе содержались требования: уравнивания теологических факультетов с остальными факультетами и высшими учебными заведениями, отмены выдачи разрешения на прием студентов на богословские факультеты; экономического обеспечения и равноправия духовенства с другими представителями интеллигенции с высшим образованием; публичного признания права на удовлетворение религиозных потребностей за всеми лицами; отмены предварительной цензуры церковной печати и всех ограничений лимита бумаги при издании церковных публикаций; правового и фактического обеспечения изучения религии в школах.
Руководство церкви особо подчеркивало: «Мы требуем полной ликвидации практики наказания и угроз в отношении верующих за их религиозные убеждения. Мы требуем, чтобы органы МВД окончательно прекратили вынуждать духовенство к встречам с ними и, тем самым, ограничивать личную свободу духовенства».
В заключение меморандума было заявлено: «В обеспечении прав и условий жизни церкви, выраженных в упомянутых требованиях, мы видим предпосылки полной моральной поддержки социалистической демократии и гуманизма, которую может оказать церковь своей свободной внутренней жизнью и своим словом» 20 .
Секретные сведения КГБ не содержали комментария ситуации в Чехословакии, но предоставили информацию для размышлений руководству ЦК КПСС о возможном выдвижении подобных требований со стороны церквей и верующих в СССР.
Влияние КГБ на международные религиозные организации и контроль за внешнеполитической деятельностью РПЦ гарантировали использование религиозного фактора в интересах внешней политики советского государства в условиях «холодный войны», так как с церковных позиций на международных религиозных форумах обсуждались вопросы запрещения испытаний термоядерного оружия, всеобщего разоружения, расовой дискриминации. В условиях деления мира на военные блоки создавались религиозные организации, ориентированные на страны социализма или капитализма. Пражская христианская мирная конференция (ПХМК), основанная в июле 1958 г. по инициативе теологов Чехословакии 21 , являлась противовесом Всемирного совета церквей (ВСЦ), находящегося под контролем США. Задачей ПХМК было вовлечение церковных деятелей социалистических стран в движение сторонников мира и более активное использование имеющихся контактов с церковными кругами Запада, оказание на них влияния в духе необходимости совместной борьбы христиан за мир. Идеологический отдел ЦК КПСС регулярно получал информацию КГБ о деятельности международных религиозных организаций, в частности, ПХМК.
Советский Союз в данной организации представляли РПЦ, Грузинская церковь, Армяно-Грегорианская церковь, Лютеранская церковь Эстонии, Лютеранская церковь Латвии, Реформатская церковь Закарпатья, ВСЕХБ. Страны Запада были представлены отдельными пасторами, богословами, представителями интеллигенции, участвующими в этом движении из пацифистских убеждений. Некоторые из них, по предположению КГБ, имели целью дезорганизацию работы ПХМК. Поэтому принятие западных церквей в ПХМК искусственно тормозилось руководством ПХМК, так как Запад, располагая многочисленными церквами и крупными церковными авторитетами, имел возможность «численно заполонить все движение» и сделать его «враждебным социалистическому лагерю».
В зоне пристального внимания КГБ были деятели руководства ПХМК. Так, доктор Иосиф Громадка — декан богословского факультета Пражского университета — по отзывам участников этой организации, собранным сотрудниками КГБ, характеризовался как «типичный буржуазный интеллигент, поклонник Достоевского и глубоко верующий человек». В своей работе он видел лишь одну из реальных возможностей затормозить процесс преодоления религиозности в сознании народа Чехословакии и других стран, выступал за мирное сосуществование идеологий. По его мнению, основной ошибкой коммунистической партии в социалистических странах стала нетерпимость в религиозном вопросе. Он считал, что западный мир в отличие от социалистических стран, характеризуется большей внутренней спаянностью, подчеркивал расхождение внутри социалистического лагеря по идеологическим вопросам и непопулярность в Азии политики СССР по отношению к КНР.
По сведениям КГБ, центральный аппарат ПХМК был сформирован из представителей чешско-братской церкви, которые пытались использовать движение в своих корыстных целях. Боясь утратить свои привилегии, они препятствовали попыткам улучшить работу аппарата путем включения в него представителей церквей других социалистических стран.
Анализируя деятельность ПХМК, КГБ информировал ЦК КПСС о причинах, мешающих развитию движения, таких как: неподготовленность совещаний и документов, отсутствие четко разработанной политической линии по обсуждаемым вопросам, идеологические колебания руководства, неумение правильно организовать работу. В качестве средства устранения этих причин предлагалось: «Для эффективности работы ХМК по пропаганде идей мира и разоружения и оказания влияния на ВСЦ должен быть укреплен центральный аппарат ХМК лицами, способными проводить твердую политическую линию, с заменой генерального секретаря или изменением его статуса и назначением авторитетных заместителей. Полезно так же было бы сократить число действующих комиссий и более четко координировать действия в ХМК представителей стран социалистического лагеря» 22 .
КГБ был хорошо информирован о работе другой международной религиозной организации — Всемирного совета церквей (ВСЦ). Органы госбезопасности «принимали меры по срыву замыслов» некоторых делегатов Запада с целью «использовать трибуну ассамблеи во враждебных социалистическим странам целях», продвижению «выгодных решений» по обсуждаемым вопросам, укреплению позиций прогрессивных сил в руководстве ВСЦ. Об этом сообщал в ЦК КПСС заместитель председателя Комитета госбезопасности Цвигун в ходе IV ассамблеи ВСЦ (июль 1968 г., Упсала, Швеция), в работе которой принимали участие представители религиозных организаций СССР 23 .
Наблюдая за процессом подготовки ассамблеи, сотрудники КГБ обратили внимание на то, что руководство ВСЦ, используя материальную зависимость церквей в странах Азии, Африки и Латинской Америки от Всемирного совета церквей, воспрепятствовало приезду в Упсалу в качестве делегатов некоторых прогрессивных деятелей из этих стран. В ходе самой ассамблеи представители Запада стремились не допустить широких дискуссий по таким проблемам, как агрессия США во Вьетнаме и Израиля против арабских стран.
До сведения ЦК КПСС доводилось, что: «Несмотря на активное противодействие представителей Запада в итоговых документах ассамблее удалось провести линию по осуждению агрессивных действий США и Израиля. Были сорваны также попытки избрать на посты председателя Центрального комитета ВСЦ и его заместителя враждебно настроенных к СССР лиц». В состав ЦК ВСЦ вошло девять представителей русской православной, армянской церквей и Всесоюзного Совета евангельских христиан-баптистов (вместо пяти представителей в предыдущем составе Центрального комитета).
Особо отмечалось, что к данной ассамблее повышенный интерес проявил Ватикан, направивший на нее 15 своих наблюдателей (на предыдущей ассамблее их было только три), которые принимали активное участие в работе почти всех секций. Несмотря на то, что католическая церковь не являлась членом ВСЦ, ее представители были избраны в качестве постоянных членов в некоторые органы ВСЦ.
Сотрудники КГБ были информированы о содержании бесед участников ассамблеи: «В беседах с делегатами РПЦ католические деятели заявили, что отношения между Ватиканом и ВСЦ будут углубляться, но вопрос об официальном вступлении католической церкви в ВСЦ пока остается открытым… Касаясь обстановки в ЧССР они отметили, что Ватикан обеспокоен тем обстоятельством, что униаты там слишком открыто выступают против православного духовенства. Поэтому сейчас им принимаются меры к сглаживанию этого конфликта. Ватикан считает, что возвращение в настоящее время в ЧССР кардинала Берана пользы не принесет… Представители Ватикана всячески подчеркивали свое благожелательное отношение к делегации РПЦ».
Не ускользнули от внимания КГБ конфликтные ситуации, возникавшие в ходе работы ассамблеи: «С нападками на Советский Союз на ассамблее выступили делегаты из Норвегии и Филиппин. Им был дан отпор представителями РПЦ. Эмигранты из прибалтийских республик предпринимали попытки организовать пикетирование у здания, где проходили заседания, но эта затея не получила широкого резонанса и по существу провалилась».
Под контролем КГБ проходила организация мероприятий РПЦ, имевших международный резонанс. Например, с 26 мая по 4 июня 1968 г. Московская патриархия отмечала 50-летие восстановления патриаршества в РПЦ. В связи с этим в Москву прибыло около 120 представителей церквей из ряда стран, а также руководители международных религиозных организаций. Среди прибывших на юбилей иностранцев были и «враждебно настроенные лица», в отношении которых органы госбезопасности «провели ряд мероприятий по их изучению, предотвращению возможных нежелательных акций с их стороны, а также оказанию на них выгодного нам идеологического воздействия и получению интересующей нас информации» 24 .
Источниками информации КГБ о религиозной ситуации в других странах становились некоторые религиозные деятели, которые часто не персонализировались даже в секретной информации для ЦК КПСС. Таким способом было установлено: «руководители Ватикана выражают опасение, что активность церковников в ЧССР может повредить отношениям Ватикана с Москвой, так как позиция СССР по отношению к унии остается неизменной» 25 .
Главным результатом 50-летнего юбилея восстановления патриаршества, по мнению заместителя председателя КГБ Цвигуна, явилось использование пребывания зарубежных религиозных деятелей в Москве для усиления у них недоверия к намерениям Ватикана объединить всех христиан под своей эгидой. У многих иностранцев, присутствовавших на юбилее в Москве, были, по мнению КГБ, «в значительной мере развеяны неправильные представления о советской действительности». Отдельные из них заявили, что они будут всюду говорить об увиденных ими достижениях советского народа в хозяйственном и культурном строительстве, о свободе верующих в СССР.
КГБ регулярно осуществлял мероприятия по выявлению каналов утечки информации о религиозной ситуации в СССР за рубеж и установлению лиц, причастных к этому. В сфере пристального внимания находились источники, через которые Запад получал сведения о религиозной ситуации в СССР. Осенью 1979 г. в некоторых зарубежных изданиях были опубликованы отдельные документы Совета по делам религий (СДР) при СМ СССР за период 1967 — 1974 гг., содержавшие важные сведения о взаимоотношениях церкви с государством в нашей стране. Заместитель председателя КГБ В. Чебриков подчеркивал, что именно к этим сведениям «в последнее время просматривается повышенный интерес со стороны идеологических центров противника».
С учетом этих обстоятельств и для выяснения причин, способствовавших утечке закрытой информации на Запад, в ноябре 1981 г. Комитетом госбезопасности была осуществлена проверка состояния сохранности государственных секретов в Совете по делам религий. При этом установлено, что в Совете утрачены семь годовых отчетов отдела православных церквей за 1967, 1968, 1970, 1972, 1973, 1974 и 1975 гг., а также шесть справок доверительных бесед ответственных работников Совета с иерархами РПЦ.
Кроме того, выяснилось, что подготовка этих документов и передача в пользование осуществлялись с грубыми нарушениями Инструкции по обеспечению сохранности государственной тайны и режима секретности проводимых работ в учреждениях и на предприятиях СССР, утвержденной постановлением СМ СССР N 511 — 166 от 11.07.1972 года 26 .
По итогам проверки состояния сохранности государственных секретов в Совете по делам религий было проведено служебное расследование обстоятельств утраты документов и причин, способствовавших этому. В 1982 г. КГБ информировал ЦК КПСС об антиобщественных проявлениях, особо опасных преступлениях имея в виду утечку информации из Совета.
КГБ занимался организацией мероприятий по предотвращению «массовой заброски» на территорию социалистических стран религиозной пропагандистской литературы. Так, в начале июля 1971 г. на морском побережье Эстонии было собрано 1604 целлофановых пакета, в них -15 тыс. экземпляров (вес около 2,5 т) книг религиозного содержания. Выяснилось, что книги были сброшены в море с проплывавших кораблей 27 .
Комитет госбезопасности, занимаясь борьбой с идеологическими диверсиями, осуществлял свою деятельность не только за рубежом, но и внутри страны.
Изучение КГБ политических настроений духовенства и борьба с религиозной оппозицией было важным направлением деятельности органов госбезопасности. КГБ периодически информировал ЦК КПСС о религиозной обстановке внутри СССР, так как поступающие в органы госбезопасности материалы убеждали их руководство в том, что «империалистические круги и спецслужбы противника при осуществлении акций идеологических диверсий против нашей страны определенную ставку делают на религиозные организации на территории СССР» 28 .
Основное внимание органов госбезопасности привлекали настроения православного духовенства. Чебриков в январе 1971 г. сообщал: «Православное духовенство по своим взглядам на советскую действительность неоднородно. Большинство его лояльно относится к Советскому государству, соблюдает законодательство о культах, понимает, что религия в нашей стране теряет свои позиции и уходит в прошлое. В то же время имеется небольшая группа духовенства и церковного актива, в основном религиозных фанатиков, которая неправильно понимает положение церкви и верующих в стране, предпринимает шаги к изменению положения об управлении РПЦ с точки зрения укрепления ее позиций и вывода из-под контроля государственных органов» 29 . При этом перечислялись имена «религиозных фанатиков» — «т.н. церковного публициста» Краснова-Левитина, московских священников Эшлимана и Якунина, отстраненных руководством РПЦ от службы в церкви, пенсионера Талантова. В церковной среде получили распространение анонимные документы от имени Комитета восстановления прав церкви с критикой РПЦ за то, что она не отстаивает перед государством права церкви, не выдвигает требования расширения миссионерской деятельности, увеличения числа духовных учебных заведений и слушателей в них и т.п. Отмечалось, что некоторые церковные иерархи одобряют их деятельность, укрепляют положение священников в исполнительных органах религиозных общин, заменяют малограмотных и неактивных священников хорошо подготовленными в богословском отношении молодыми кадрами, которые приобщают к церкви молодежь.
Обеспокоенность органов госбезопасности вызвала обстановка накануне переписи 1970 года. В стране распространялись «провокационные слухи» о том, что перепись якобы предназначена для выявления верующих и последующего их преследования и высылки в отдаленные районы. Сотрудниками КГБ были выявлены специально разработанные инструкции о том, как должен вести себя и отвечать на вопросы переписной анкеты верующий в момент переписи. Инициаторами данных слухов, по мнению КГБ, были «церковники» 30 .
Одной из причин активности духовенства и антиобщественных проявлений со стороны церковников, по мнению Чебрикова являлась «засоренность кадров церковнослужителей лицами с уголовным прошлым, приспособленцами, стяжателями». Упоминался также «ряд священников-реэмигрантов», прибывших в СССР из США, Франции, Израиля, Китая и других стран, которые в прошлом были связаны с «антисоветскими эмигрантскими организациями» 31 .
Наряду с настроениями духовенства КГБ интересовался его материальным положением. В справках Комитета анализировалась система учета прихода и расхода денежных средств исполнительными органами и ревизионными комиссиями, избранными собранием членов-учредителей религиозной общины, состав которых согласовывался с исполкомами местных Советов народных депутатов. Указывалось, что местные финансовые органы имели право проверки только приходно-расходных книг и других документов в религиозных общинах с целью выяснения сведений, нужных для правильного определения облагаемых подоходным налогом доходов служителей культа и привлекаемых церковью для различных работ граждан, но им запрещалось производить проверку наличия денег в братских кружках и ящиках для сбора пожертвований.
Проверка КГБ подтвердила, что содержание священнослужителям определялось исполнительным органом каждой церкви, исходя из ее финансового положения и сложившихся традиций, и колебалось от 100 до 450 руб. в месяц, а иерархов — от 500 до 1000 рублей. По полученным КГБ данным, абсолютное большинство служителей культа имели дополнительные денежные доходы из сумм за неучтенные обряды и пожертвования, а также за счет личных подношений граждан. Чебриков констатировал: «В настоящее время сложилось положение, при котором священнослужители формально отстранены от участия в финансово-хозяйственной деятельности религиозных общин и не несут за нее никакой ответственности. Вместе с тем, используя свое влияние, они нередко не только контролируют приходы и расходы церквей, но и фактически распоряжаются денежными средствами» 32 .
Участие КГБ в отборе кандидатур священнослужителей для работы за рубежом стало направлением совместной деятельности КГБ и Совета по делам религий при СМ СССР. Зарубежных приходов Московской Патриархии насчитывалось более 100 в разных странах: Франции, Англии, Бельгии, Голландии, Швейцарии, Австрии, Италии, США, Канаде, в ряде стран Латинской Америки и Северной Африки. Вокруг этих приходов объединялась наиболее лояльная часть русских эмигрантов и членов их семей, многие из которых были гражданами Советского Союза. В этих приходах проводилась работа с верующими, особенно с молодежью, по ознакомлению с жизнью в СССР и по поддержанию у них патриотических чувств к Родине. Важная роль отводилась приходам в «борьбе с белоэмигрантскими, антисоветскими, церковными группировками, а также в разоблачении клеветнических измышлений о гонениях на религию в нашей стране».
Учитывая полезную работу за границей духовенства, направляемого из Советского Союза, а также благоприятные возможности для расширения и активизации приходов РПЦ в некоторых странах, руководство СДР и КГБ ходатайствовали перед ЦК КПСС об увеличении контингента духовенства из СССР, что и было осуществлено впоследствии 33 .
Контроль КГБ за религиозной ситуацией в стране и за рубежом осуществлялся в контексте контрразведывательной работы по «борьбе с идеологическими диверсиями противника», но не являлся приоритетным направлением его деятельности. Участие Комитета госбезопасности в конфессиональных отношениях было невидимым для большинства сограждан, но оказалось весьма значительным, учитывая его особое место в структуре государственных органов СССР. Органы госбезопасности в советском государстве являлись «вооруженным отрядом партии» и были призваны исполнять указания партийно-государственного аппарата.
Примечания:
1. ЯКУНИН Г. Подлинный лик Московской Патриархии. М. 2000, с. 14; его же. Исторический путь православного талибанства. М. 2002, с. 55 — 56.
2. ПОЛОСИН В. Вечный раб ЧК, Известия, 1992, 22 января.
3. Российская газета, 1992, N 52, с. 7.
4. Журнал Московской Патриархии, 1991, N 10.
5. Огонек, 1992, N 18 — 19, с. 12 — 13.
6. Русская Православная Церковь в советское время (1917 — 1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и церковью. Т. 2. М. 1995, с. 430 — 431.
7. ПОЛОСИН В. Ук. соч.
8. Российский государственный архив научной информации (РГАНИ), ф. 5, оп. 55, д. 72, л. 68 — 78.
9. Там же, оп. 62, д. 37, л. 144 — 148.
10. Там же, л. 147.
11. Там же, л. 138 — 148, 136.
12. Там же, л. 134 — 136.
13. Там же, л. 136.
14. Там же, л. 134 — 136.
15. Там же, ф. 89, оп. 32, д. 13, л. 10 — 11, 16.
16. Там же, л. 4 — 7.
17. Там же.
18. Там же, л. 22.
19. Там же, ф. 5, оп. 60, д. 24, л. 56 — 64
20. Там же.
21. ПХМК была основана в июле 1958 г. по инициативе видных теологов Чехословакии Поспешила и Громадки при участии церквей почти всех социалистических стран, а также некоторых членов западногерманских церковных братств, находившихся в оппозиции к руководству Евангелической церкви Германии.
22. РГАНИ, ф. 5, оп. 55, д. 72, л. 67.
23. Там же, оп. 60, д. 24, л. 136 — 138.
24. Там же, л. 98 — 99.
25. Там же.
26. Там же, ф. 89, оп. 88, д. 1085, л. 1.
27. Там же, ф. 5, оп. 63, д. 89, л. 48 — 50.
28. Там же, л. 1.
29. Там же.
30. Там же, л. 1; оп. 61, д. 32, л. 171.
31. Там же, оп. 63, д. 89, л. I.
32. Там же, ф. 89, оп. 18, д. 97, л. 1 — 2.
33. Там же, ф. 5, оп. 61, д. 32, л. 170.
«Вопросы истории», 2005, № 12
Г. Якунину и Г. Эделыштейну — Эдельштейну
большей внутренней спаянноетью — спаянностью
Спасибо!