С. Г. Петров
Гуманитарные науки в Сибири, № 2, 2008, C. 24-27
Трудно оспорить значение материалов Антирелигиозной комиссии (Комиссии по проведению отделения церкви от государства) при ЦК РКП(б) — ВКП(б) как источника по истории религиозных организаций советского времени. Напомним, что эта комиссия (далее АРК) была главным в стране органом по выработке антирелигиозной политики на протяжении почти всего периода нэпа — с октября 1922 по ноябрь 1929 г. Протоколы ее заседаний привлекли внимание исследователей еще в советские годы и были использованы ими, насколько это позволяли тогдашние контролеры от идеологии и условия работы в партийных архивах. В последние два десятилетия эти документы, хранящиеся ныне в РГАСПИ, востребованы как никогда ранее. В 2007 г. в Германии даже предприняли попытку опубликовать данные протоколы на немецком языке1. Эта весьма непростая задача, особенно трудности с точностью перевода, была решена зарубежными коллегами достаточно профессионально. Однако публикаторы практически отказались от какого-либо комментирования большинства издаваемых постановлений. При наличии весьма лаконичных и нередко малопонятных формулировок в совершенно секретных протоколах АРК получилось, что немецкие историки издали документы, не понимая зачастую, о чем в них идет речь. Для исправления этой ситуации требовалась скрупулезная и длительная работа по выявлению в многочисленных архивных фондах учреждений и лиц, сопряженных с деятельностью АРК, значительного количества документов, позволяющих «расшифровать» ее протоколы. К сожалению, этой работы публикаторы не проделали.
Отчасти решению этой эвристической, да и герменевтической, в общем-то, задачи и посвящена настоящая статья. Публикуемое ниже письмо вышло из стен высшего цензурного органа страны — Главного управления по делам литературы и издательства при Наркомате просвещения РСФСР (Главлит). Написал его 28 июля 1923 г. заместитель заведующего Главлитом Н. Сперанский в адрес АРК и заведующему Агитпропом ЦК РКП(б) А. С. Бубнову. Письмо было обнаружено нами в РГАСПИ среди материалов Агитпропа фонда ЦК партии.
Об авторе этого документа в литературе практически ничего не говорится2. Известно, что он был членом партии с 1904 по 1911 г., затем вновь оказался в ее рядах в 1918 г., имел столь редкое для большевистских руководителей того времени высшее образование. Прославился тем, что вместе с Н. К. Крупской подписывал списки об изъятии из библиотек «ненужных» советскому читателю произведений Л. Н. Толстого, Н. В. Гоголя и других классиков мировой литературы. Письмо Н. Сперанского, попавшее в поле нашего зрения, затрагивает проблему цензурирования большевиками воззваний патриарха Тихона после его освобождения из-под ареста в конце июня 1923 г. Оно помогает лучше понять содержание трех постановлений АРК, касающихся совместной деятельности Комиссии и Главлита: «О воззвании Тихона» от 19 июля, «О протесте Главлита по поводу конфискации воззвания Тихона» и «О воз[з]ваниях» от 5 августа 1923 г.
Нам уже приходилось писать о сходных сюжетах, освещающих историю появления на свет трех «покаянных» документов патриарха Тихона: заявления в Верховный суд РСФСР от 16 июня 1923 г. и адресованных духовенству и мирянам обращения от 28 июня и воззвания от 1 июля того же года3. Как было установлено, эти патриаршие документы содержательно и текстуально перекликаются с внесенными в протоколы заседаний АРК постановлениями «О Тихоне» от 5 и 12 июня, «Разсмотрение 2-х заявлений Тихона» от 19 июня, «О Тихоне и Тихоновщине» от 26 июня и «О Тихоне и его Управлениях» от 17 июля 1923 г. В свою очередь, эти постановления теснейшим образом связаны с решениями самого высокого органа власти в стране — Политбюро ЦК РКП(б). Говоря в письме о полученной от АРК санкции на пропуск в печать воззваний Тихона, Н. Сперанский имел в виду как раз одно из упомянутых постановлений — «О Тихоне и Тихоновщине» от 26 июня 1923 г. Рассмотрев этот вопрос, АРК предписала: «<…> б) Воззвание — обращение и опровержение Тихона поручить распубликовать тт. ПОПОВУ и ТУЧКОВУ, в) Воззвание и обращение должны быть предварительно распубликованы не в газетах, а на особых листках. <…>»4
Чтобы выполнить это поручение, т. е. опубликовать в виде листовок и в газетах обращение от 28 июня и воззвание от 1 июля 1923 г., заместителю председателя АРК, заведующему подотделом пропаганды Агитпропа ЦК РКП(б) Н. Н. Попову и секретарю АРК, начальнику VI отделения Секретного отдела ГПУ Е. А. Тучкову пришлось дать соответствующую санкцию Главлиту. Как следует из выходных данных сохранившихся в РГАСПИ в фонде председателя АРК Е. М. Ярославского листовок с обращением и воззванием патриарха, разрешение Главлита на издание первого документа было получено 29 июня, второго — 3 июля 1923 г.5 Их отпечатали в типографии «Прогресс» на Сретенском бульваре в Москве тиражом в 5 тыс. экз. В полном соответствии с постановлением АРК в советских и партийных газетах сокращенные тексты обращения и воззвания появились несколько позже — 4 и 6 июля 1923 г.6 Тогда же в большевистской прессе в противовес патриаршим документам напечатали и выдержки из обращения к «русскому православному народу» обновленческого раскольничьего Высшего церковного совета (ВЦС)7, о котором также говорится в публикуемом письме Сперанского («соответствующее контрвоззвание В. Ц. У.»). Полный текст обращения ВЦС от 6 июля 1923 г. с разрешения советской цензуры московская типография «Студенческий труд» в Ваганьковском переулке выпустила листовкой в 10 тыс. экземпляров8.
Помимо этих документов, как вытекает из письма заместителя заведующего Главлитом, к печати было пропущено еще одно, третье, воззвание Тихона — посвященное обновленческому Высшему церковному управлению (ВЦУ) и митрополиту Агафангелу (А. Л. Преображенский), которому патриарх вверил управление Русской Церковью на время своего ареста. Несомненно, что под этим документом следует понимать воззвание патриарха от 15 июля 1923 г.9 Именно оно стало камнем преткновения между Тучковым и Сперанским и побудило последнего написать письмо в АРК и Агитпроп. По-видимому, заместитель заведующего Главлитом, столкнувшись с жестким требованием Тучкова отменить принятое решение о пропуске в печать воззвания патриарха от 15 июля 1923 г. и распространении уже набранной листовки («задержании распространения прокламации»), счел необходимым отстоять действия своего ведомства.
Не понимая всех особенностей чекистской работы по «разложению» Русской Церкви, Сперанский был уверен, что советские учреждения должны соблюдать своеобразный нейтралитет как в отношении патриарха Тихона, так и противостоящего ему обновленческого ВЦС. Более того, он не видел формальных оснований для запрета воззвания патриарха, так как содержание этого документа не нарушало цензурных требований Главлита. Напомним, что согласно упомянутому в письме положению о Главлите от 6 июня 1922 г. в советской России запрещалось издавать и распространять произведения пяти видов: «а) содержащие агитацию против советской власти, б) разглашающие военные тайны Республики, в) возбуждающие общественное мнение путем сообщения ложных сведений, г) возбуждающие националистический и религиозный фанатизм, д) носящие порнографический характер»10. Поэтому Сперанский просил либо дать разрешение на прекращение вообще всех церковных полемических публикаций, как нарушающих «общественное спокойствие», либо издать воззвание Тихона с исключением из текста нежелательных для Тучкова мест. К таковым, согласно письму, чекистом были отнесены все упоминания имени митрополита Агафангела. Патриарх неоднократно подчеркивал в предназначенном для широкого распространения листовкой воззвании, что именно митрополит являлся его законным преемником, а не самозванное обновленческое ВЦУ. Возможно, это казалось Тучкову разоблачительным и весьма опасным для созданного с таким трудом обновленческого церковного раскола. Нельзя забывать, что в 1923 г. сам митрополит Агафангел находился в ссылке в Сибири, в селе Колпашево Томской губернии11, а в советских газетах сообщали, что на завершившемся в июне зарубежном архиерейском соборе антисоветски настроенные епископы признали в качестве единственной церковной власти — патриарха Тихона и его заместителя митрополита Агафангела12. Видимо, все это вкупе и делало упоминание Агафангела крайне нежелательным для чекистского функционера и несущих потери после выхода на свободу патриарха обновленцев. Впрочем, нельзя исключать и то, что воззвание от 15 июля 1923 г., составленное в отличие от посланий Тихона от 28 июня и 1 июля без участия Тучкова, казалось АРК и ГПУ выпавшим из «покаянного» контекста предшествующих документов, содержание которых жестко контролировалось большевиками.
Имеющаяся в письме Сперанского оговорка, что Тучков потребовал не от себя лично, а от имени АРК пересмотреть решение Главлита о воззвании патриарха, не случайна, она полностью подтверждается соответствующим постановлением Комиссии. Спустя четыре дня после составления патриаршего воззвания, 19 июля 1923 г., АРК обсудила вопрос «О воззвании Тихона» и вынесла вердикт, который полностью совпадает с тем, что говорится в письме Сперанского о требованиях Тучкова: «Воззвание в такой редакции к опубликованию недопускать. Разрешить к опубликованию при условии[,] если будет измен[ен]а редакция»13. Таким образом, чекист действительно довел до сведения заместителя заведующего Главлитом решение АРК. Однако, как было показано, это постановление должного воздействия не возымело, и Сперанский своею собственною рукой, не доверяя машинисткам Главлита, написал 28 июля 1923 г. секретное протестное письмо в адрес АРК и Агитпропа. Получив это письмо, кто-то из высоких чинов Агитпропа (А. С. Бубнов?) прямо на документе проставил помету, в которой просил объяснить главлитовскому чиновнику значимость постановлений АРК: «С. секретно. Сообщить по телефону т. Сперанскому, что антирелигиозная] комиссия] делает все с санкции[и] Политбюро ЦК»14.
Как следует из небольшой записки, приложенной к письму из Главлита, телефонный разговор со Сперанским состоялся только 7 августа 1923 г.15 Некоторая медлительность с ответом была, по-видимому, вызвана ожиданием реакции АРК на документ, которая рассмотрела полученное письмо 5 августа 1923 г. Согласно протоколу ее заседания, члены АРК обсудили вопрос «О протесте Главлита по поводу конфискации воз[з]вания Тихона» и постановили: «[а)]. Предложить Завед[ывающему] Главлитом, чтобы все произведения религиозного характера (воз[з]вания, послания, брошюры и т. д.) на время отсутствия тов. Попова посылались на предварительный просмотр члену Комиссии тов. Тучкову, б) Конфискацию воз[з]вания Тихона считать правильной»16. Выходит, что воззвание Тихона от 15 июля 1923 г. предварительно не просматривалось в Агитпропе специально на то АРК уполномоченным Н. Н. Поповым, который должен был разрешить или запретить Главлиту публикацию. По решению Секретариата ЦК РКП(б) от 13 июля 1923 г. он находился с 17 июля в полуторамесячном отпуске17. Несмотря на отпуск, Попов присутствовал на заседании АРК 19 июля 1923 г., где обсуждался вопрос о воззвании патриарха, по итогам которого Тучкову было поручено сообщить Главлиту принятое решение. А 5 августа 1923 г. АРК официально утвердила изменившийся на время отпуска Попова порядок предварительного просмотра «произведений религиозного характера», одобрив попутно изъятие напечатанных листовок. Поэтому нет ничего удивительного, что поверх этого постановления АРК Тучков проставил помету для своего заместителя по работе в ГПУ В. И. Реброва, касающуюся исполнения данного решения: «т. Ребров. Сообщите по тел[ефону] т. Сперанскому в Главлит. Е. Тучков». Однако на этом члены АРК не успокоились и в последнем постановлении, внесенном в протокол от 5 августа, вновь вернулись к вопросу «О воззваниях». На этот раз они сочли необходимым знакомиться с «произведениями религиозного характера» еще и лично: «Поручить тов. Тучкову все воз[з]вания по экземпляру разсылать всем членам комиссии до их опубликования»18.
По всей видимости, Главлит внял требованиям Агитпропа и АРК, сообщенным Сперанскому по телефону, и отказался пропустить в печать воззвание патриарха Тихона от 15 июля 1923 г. и от распространения уже напечатанной в типографии листовки. На сегодня исследователи истории Русской Церкви не обнаружили ни одной конфискованной Тучковым листовки с данным посланием. Ничего не сказано о воззвании Тихона и в современной ему советской и партийной периодической печати. Все это означает, что, несмотря на предпринятое Тучковым давление на патриарха с целью изменить содержание документа в нужном большевикам направлении, Тихон предпочел сохранить текст в неприкосновенности, отказавшись от его распространения в виде листовки и через прессу, ограничившись рукописным и машинописным тиражированием только в церковной среде. Известный в историографии текст патриаршего воззвания из составленного еще в советское время церковным историком М. Е. Губониным сборника документов принадлежит именно этой церковной «самиздатовской» традиции19. Правда, в данном сборнике после текста воззвания почему-то указаны маловразумительные ссылки на газету «Правда» от 21 мая 1922 г., «Известия [В]ЦИК» от 16 июня 1922 г. и две обновленческие книжки.
Исходя из всего вышеизложенного, становится более понятной и история появления августовского 1923 г. воззвания, подписанного патриархом и тремя архиепископами — Серафимом (Д. А. Александров), Тихоном (И. И. Оболенский) и Иларионом (В. А. Троицкий). По-видимому, этот документ, составленный исключительно как «покаянный», в нужном Тучкову ключе (церковь отмежевывается от контрреволюции, признает и поддерживает советскую власть, молится о ней и стоит на ее стороне), может рассматриваться как своеобразная компенсация за предшествующее воззвание. Несомненно, он был одобрен Главлитом, сокращенный вариант его опубликовали в советских газетах, а листовку, по свидетельству того же Губонина, расклеили по московским храмам и раздали верующим во время патриарших служений20.
Письмо Сперанского публикуется с сохранением орфографии и пунктуации источника, а также авторских подчеркиваний. В квадратных скобках восстанавливаются сокращения, пропущенные буквы и знаки препинания.
Письмо заместителя заведующего Главлитом при Наркомате просвещения РСФСР Н. Сперанского в Антирелигиозную комиссию при ЦК РКП(б) о цензуре воззваний патриарха Тихона
28 июля 1923 г.
Л. 222 об.
С. секретно
В антирелигиозную комиссию при ЦКРКПб Копия т. Бубнову
В последнее время освобожденный из тюрьмы патриарх Тихон возобновил свою церковно-общественную деятельность. Одним из первых его шагов был выпуск воззвания, в котором он, не признавая полномочий ВЦУ, вновь объявляет себя патриархом.
С санкции антирелигиозной комиссии это воззвание было мною пропущено к печати. В дальнейшем были пропущены два других его воззвания, совершенно аналогичные по содержанию первому и представляющие собою развитие тех же основных положений (глава церкви Тихон, В. Ц. У. — кучка развратников и карьеристов, захвативших церковную власть), а равным образом и соответствующее контр-воззвание В. Ц. У.
В связи с разрешением к печати третьего воззвания Тихона, ко мне обратился член антирелигиозной комиссии т. Тучков, потребовавший от имени комиссии отмены разрешения Главлита и задержания распространения прокламации, что мною и было сделано впредь до выяснения вопроса.
Должен указать, что задержание Главлитом воззвания Тихона какими-либо формальными соображениями не оправдывается (поскольку Тихону разрешено возобновить открытую деятельность). Как советский орган, Главлит отнюдь не может становиться на сторону одного церковнаго течения против другого, ставя, таким образом, первое как бы в положение оффициально признанной «советской» церкви. Что же касается отдельных моментов воззвания, написанного, как и предыдущия, в тонах лицемерной лояльности в отношении к советской власти[,] то в них также не имеется ничего, что подлежало бы запрету, согласно положения о Глав- Л. 222 об. лите. Идет частный спор // между двумя частными группами, в котором советская властьа занимает позицию формальногоб безразличия, совершенно не вдаваясь в оценку основательности аргументации каждой стороны. Остановившее на себе внимание т. Тучкова упоминание имени черносотенца Агафангела, как назначавшегося ранее Тихоном управляющим церковью на время отсутствия патриарха, едва ли может рассматриваться как цензурно недопустимое, ибо это упоминание относится к прошлому, а не к настоящему времени.
Во всяком случае, простой цензурный запрет данного воззвания Тихона может поставить, по моему мнению, советскую власть в ложное положение, создавая впечатление какого-то особаго оффициальнагов благоприятствования «живой церкви».
Мне кажется, что единственным выходом из создавшегося положения могло бы быть или предписание обеим сторонам прекратить заборную полемику, как нарушающую общественное спокойствие (илиг под другим предлогомд), или же пропуск воззвания Тихона с некоторыми изменениями тех мест, которыя могут произвести двусмысленное впечатление, если выпуск его без изменений комиссией признается невозможным.
Прошу срочных разъяснений и указаний.
Заместитель] зав[едывающего] Главлитом Н. Сперанский.
28.VII.23
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 60. Д. 535. Л. 222 — 222 об. Рукописный подлинник, автограф черными чернилами. Вверху л. 222 рукописные пометы: красными чернилами — «С. секретно. Сообщить по телефону т. Сперанскому, что антирелиг[иозная] ком[иссия] делает все с санкци[и] Политбюро ЦК»; простым карандашом — «Л[ебедев-]Пол[янский?] 1 — 99 — 08″. Здесь же красными чернилами проставлен рукописный входящий номер с датой 30 июля 1923 г.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Partei und Kirchen im fruhen Sowjetstaat. Die Protokolle der Antireligiosen Kommission beim Zentralkomitee der Russischen Kommunistischen Partei (Bolseviki). 1922 — 1929 / In Ubersetzung herausgegeben von L. Steindorff; in Verbindung mit G. Schulz; unter Mitarbeit von M. Heeke, J. Rottjer und A. Savin. — Berlin, 2007. (Geschichte: Forschung und Wissenschaft; Bd. 11).
2 См. о нем, например: Зеленов М. В. Аппарат ЦК РКП(б) — ВКП(б), цензура и историческая наука в 1920-е гг. — Нижний Новгород, 2000. — С. 262. В этой книге заместитель заведующего Главлитом обозначен почему-то как М. Сперанский.
3 Петров С. Г. Освобождение патриарха Тихона из-под ареста: Источниковедческое изучение «покаянных» документов // История Русской Православной Церкви в XX веке (1917 — 1933 гг.): Материалы конференции в г. Сэнтендре (Венгрия) 13 — 16 ноября н. ст. 2001 г. — Мюнхен, 2002. — С. 213 — 237; Он же. Документы делопроизводства Политбюро ЦК РКП(б) как источник по истории Русской церкви (1921 — 1925 гг.). — М., 2004. — С. 298 — 313.
4 РГАСПИ. Ф. 89. Оп. 4. Д. 115. Л. 28; Ф. 17. Оп. 112. Д. 565а. Л. 14; см. также: Архивы Кремля: Политбюро и Церковь. 1922 — 1925 гг. / Изд. подгот. Н. Н. Покровский, С. Г. Петров. — М.; Новосибирск, 1997. — Кн. 1. — С. 527 — 528.
5 Архивы Кремля… — 1998. — Кн. 2. — С. 349 — 355.
6 Изв. ВЦИК — 1923. — 4 июля (N 147); 6 июля (N 149); Правда. — 1923. — 4 июля (N 147); 6 июля (N 149).
7 Изв. ВЦИК. — 1923. — 8 июля (N 151); Правда. — 1923. — 8 июля (N 151).
8 РГАСПИ. Ф. 89. Оп. 4. Д. 118. Л. 21.
9 Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти. 1917 — 1943 гг. / Сост. М. Е. Губонин. — М., 1994. — С. 288 — 292.
10 Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства РСФСР: Отдел первый. — 1922. — N 40. — Ст. 461. — С. 637 — 639.
11 См. об этом: Ради мира церковного: Жизненный путь и архипастырское служение святителя Агафангела, митрополита Ярославского, исповедника / Сост. И. Г. Менькова при участии диак. А. В. Мазырина, Е. И. Большаковой и др. — М., 2006. — Кн. 2. — С. 206 — 214.
12 См., например, статью А. И. Межова «Обманутые надежды» (Изв. ВЦИК. — 1923. — 10 июля (N 152)).
13 РГАСПИ. Ф. 89. Оп. 4. Д. 115. Л. 35; Ф. 17. Оп. 112. Д. 565а. Л. 21.
14 Там же. Ф. 17. Оп. 60. Д. 535. Л. 222.
15 Там же. Л. 223.
16 Там же. Ф. 89. Оп. 4. Д. 115. Л. 39, 65; Ф. 17. Оп. 112. Д. 565а. Л. 24.
17 Там же. Ф. 17. Оп. 112. Д. 463. Л. 7, 145, 146.
18 Там же. Ф. 89. Оп. 4. Д. 115. Л. 40, 66; Ф. 17. Оп. 112. Д. 565а. Л. 25 об.
19 Акты Святейшего Тихона… — С. 288 — 292.
20 Изв. ЦИК СССР и ВЦИК. — 1923. — 21 августа (N 186); Акты Святейшего Тихона… — С. 296 — 298, 738.
а Далее зачеркнуто черными чернилами итак всегда;
б вписано над строкой черными чернилами вместо зачеркнутого полного;
в далее зачеркнуто черными чернилами благополучия;
г-д вписано над строкой черными чернилами.
