Лестница была грязная, заплеванная, темная, а окошки на лестничных площадках такими маленькими и закопченными, что еле пропускали и без того тусклый серый свет с улицы.
По лестнице поднимались двое молодых людей и девушка. Молодые люди несли в руках толстые и тяжелые пачки газет. Газеты – жирный черный заголовок «ЗА РАБОЧЕЕ ДѢЛО» — пахли типографской краской.
Молодые люди продолжали разговор, начатый на улице.
— …Предположим, все-таки, что крестьянская армия Емельяна Пугачева не была разгромлена полковником Иван Ивановичем Михельсоном под Казанью, а захватила Москву и Петербург. Можно представить масштабы той резни, которую победители устроили бы. Ясно, что императрица сумела сбежать, но вот судьба российской аристократии и вообще дворянства была бы печальной. А с ними была бы уничтожена и вся культура – потому что другой, то есть не дворянской, тогда просто и не существовало.
— Филипп, я не думаю, что крестьянам удалось бы даже не то что создать свое государство, но и просто удержаться более или менее долгое время. Монархи Европы устроили бы карательную военную экспедицию, которая восстановит власть Екатерины, — заметил другой молодой человек.
— Несомненно. И, более того, Российская Империя конечно в результате потеряла бы очень многие территории, приобретенные ею ранее. От Крыма и правобережной Украины до, возможно, и Петербурга, и земель вокруг него, которые вернулись бы шведам. И, тем не менее, наши симпатии на стороне этих крестьян, а не екатерининских вельмож и дворянства как класса. Это и есть диалектика, как я ее понимаю.
Они поднялись на последний этаж, девушка достала из сумочки ключ, открыла, немного повозившись, большой ржавый замок, висевший на двери, распахнула саму дверь.
Молодые люди прошли в маленькую темную комнатенку, девушка включила тусклую лампочку, висевшую на проводе…
К удивлению всей компании в комнате они были не одни.
За столом сидел человек. Не очень молодой мужчина, в старомодном костюме, бородка, пенсне. На столе стоял баул, в руках у мужчины была трость. Напоминал он более всего классического земского доктора, и с интересом смотрел на вошедших. А те с изумлением уставились на него.
— Вы кто? – спросила девушка. – И как вы сюда попали?
Мужчина поправил пенсне.
— У меня очень мало времени, молодые люди, поэтому сразу к делу. Объяснение того, кто я и откуда, могло бы занять часы. Так вот…
Говорил он негромко, но четко, и было заметно, что речь свою он подготовил заранее.
— Миссия моя заключается в следующем. Вы, как вам, собственно, известно и самим, являетесь членами радикально-социалистического движения, которое ставит перед собой задачу разрушения существующего на данный момент порядка и создания на его месте порядка иного. При этом не только в этой стране, но и в масштабах всего мира. Я правильно сформулировал?
Мужчина вопросительно посмотрел на молодых людей.
— Ну, предположим, — осторожно ответил один из них.
— Хорошо, — кивнул мужчина. – К сожалению, или к счастью, через несколько десятилетий, не могу вам назвать более точных сроков, и не потому, что не знаю, я-то знаю, но вот не имею права. Ваша работа, хотя и не только ваша, конечно, но и многочисленных ваших единомышленников, разбросанных по всей стране и даже по всему миру, приведет к тому, что движение ваше победит. Хотя, как всегда в истории и бывает, далеко не так, как вы и ваши единомышленники того хотели. И, переходя уже непосредственно к цели моей миссии. Некоторыми следствиями этого развития событий будет то, что вы, Филипп….
Тут он показал рукой в черной кожаной перчатке, на одного из молодых людей:
— … будучи прокурором республики, отправите на казнь вашего товарища, то есть вас, Марк.
Его рука указала на второго юношу.
— При этом сами вы через несколько лет будете обвинены в измене и покончите жизнь самоубийством.
Сказав это, он посмотрел на девушку.
— Увы, и ваша судьба, Ольга, сложится не лучшим образом. Гораздо ранее тех событий, о которых я уже сказал, вас убьют казаки. До этого они будут вас долго насиловать и пытать.
Он вздохнул.
— Вот такое невеселое будущее у вас, молодые люди.
Молодые люди озадаченно переглянулись.
— Но откуда вы можете все это знать? – спросил тот, которого звали Марк, которому, если верить странному человеку, предстояло отправиться на казнь.
— Могу, — сказал мужчина. – Как – это другой вопрос, в подробности которого я не имею права вдаваться, потому что и без того моя миссия тут нарушает целый ряд протоколов и может вызвать лично для меня большие неприятности. Но не сообщить вам всего этого я тоже не могу, потому что, в чем, собственно, миссия моя и заключается, есть иной сценарий, позволяющий избежать для вас этих печальных, если даже не фатальных, судеб. То есть, имею я в виду, всего этого не произойдет, если вы покинете ваше движение, или, иными словами, перестанете заниматься тем, чем вы занимаетесь.
Сказав это, он кивнул в сторону пачек газет с названием «ЗА РАБОЧЕЕ ДѢЛО».
— Простите, но почему вас так волнуют наши судьбы? – спросил молодой человек по имени Филипп, якобы будущий прокурор республики.
— Готов с превеликой охотностью объяснить, — сказал мужчина.
Он достал из жилета часы на цепочке, озабоченно посмотрел на циферблат, затем убрал их обратно.
— Хотя времени у меня вовсе и не осталось. Итак… Видите ли, молодые люди, если ход событий изменится, то в ином сценарии один из вас – или одна, — сыграет очень большую роль, важную не только для этой страны, но и для всего человечества. Что это за роль, в какой области, да и кто из вас конкретно – я абсолютно не имею права вам сообщать, ведь, как я уже упоминал, моя миссия и без того нарушает ряд конвенций и протоколов, и любые дальнейшие сведения могут вызвать необратимые эффекты. Но я сообщил вам достаточно, чтобы вы могли обдумать мои слова, и сделать свой выбор.
Мужчина встал.
— Я прекрасно понимаю, что вы не можете мне поверить, тем более, что ничего, кроме слов, я вам предоставить в доказательства не могу. Конечно, я бы мог достать сейчас какое-нибудь устройство, неведомое вашей эпохе, нажать на кнопку и растаять в воздухе. Что, без всякого сомнения, придало бы моим словам силу убедительности. Но и это станет нарушением протокола, а потому я покину вас традиционным способом, то есть через дверь.
С этими словами мужчина взял со стола свой баул, похожий на сумку сельского земского врача и невозмутимо прошел между молодыми людьми во все еще открытую дверь.
Уже в дверном проеме он повернулся.
— Я вас очень прошу обдумать мои слова. Поверьте, жизнь одного из вас гораздо важнее, глядя в перспективе столетий, чем вся эта ваша, пусть даже и с самыми благородными намерениями, политическая борьба, последствия которой можно толковать по-разному, но лично для вас они будут иметь самые трагические последствия. Опять же, исторические события происходят желанием и волей миллионов людей. Как вы и сами, впрочем, знаете.
Произнеся это, он исчез в темноте лестничного пролета.
Некоторое время шаги его еще были слышны, но потом их сменила тишина.
— Так, — сказала девушка. – И что это только что было? Для начала – как этот человек попал сюда?
Марк подошел к окну, из которого виднелась крыша соседнего дома. Осторожно пошевелил рамой. Она еле держалась на двух ржавых гвоздях.
— С крыши вполне легко… — задумчиво сказал он.
— Это что, шпик, что ли, полицейский? – спросил Филипп.
Он перетащил пачки с газетами на стол, сел на табурет, на котором только что сидел их загадочный гость.
— Как-то очень все это сложно, — сказала Ольга. – Их обычные методы гораздо проще.
— Может, сумасшедший? — спросил Марк. – В последнее время что-то стало слишком много разного рода странных персонажей вокруг, возможно, это еще один.
Лампочка на проводе предательски замигала, предупреждая, что вот-вот перегорит.
— Давайте-ка газеты разберем, завтра много дел! – решительно сказала Ольга. – Потом подумаем над этим.
— Только вот вряд ли додумаемся до чего путного, — в привычной ему резонерской манере буркнул Марк.
Они принялись дружно переукладывать газеты на более тонкие пачки, оборачивая их потом толстой вощеной бумагой.
— И все-таки обидно, что ты меня через много-много лет приговоришь к казни, — сказал Марк между делом.
— А потому, что марксизм ты все-таки неправильно понимаешь, — ответил язвительно Филипп.
Все засмеялись.
***
Смеркалось. С проходной завода шли последние рабочие, усталые, и большей частью не очень молодые люди, которых явно не интересовал стоящий с пачкой газет «ЗА РАБОЧЕЕ ДѢЛО» молодой человек.
За все это время Марк сумел раздать не больше пяти или шести экземпляров. С одним из заводских он, правда, успел поспорить. Тот наоборот, шел на смену, и остановился возле Марка покурить.
Повертев в руках газету, он сказал недовольно:
— Опять какие-то умники хотят на шее рабочих до власти. Сами-то чего делать умеете, кроме как воду мутить?
От него пахнуло перегаром.
Марк еле сдержался.
— А вы таки будете буржуям позволять из себя кровь пить?
Рабочий плюнул.
— Не буржуи, так еще всегда кто найдется, кто кровушку сосать приладится, — зло сказал он.
— А сами попробовать не хотите? – так же зло ответил ему Марк. – Сами?
Поговорил, в общем, с рабочим классом.
Когда поток выходящих из-за ворот завода совсем иссяк, он сложил оставшиеся газеты в большую сумку, повесил ее на плечо и пошел к станции метро. Раньше она называлась «Красногвардейская», но вот уже почти тридцать лет – «Новочеркасская».
По дороге, наступив в лужу, он выругался и, несколько нелогично, прибавил вполголоса:
— Расстреляют – да и хрен с ним.
Идти было долго, и он вновь начал размышлять о звездах и о кораблях, на которых туда можно будет когда-нибудь попасть.
12.04.2020
