Стас закомментировал строку кода и оглянулся, на столе настойчиво вибрировал телефон, вздохнув, он нажал кнопку ответа:
– Слушаю.
Звонил начальник, чтобы предупредить о страшной, по его мнению, проблеме, просто катастрофе − у них опять лежал сайт.
– Всё в порядке, – ответил Стас, выслушав горячечную речь босса, − я уже всё исправил, просто перезагрузись. И кстати, я бы тебе советовал почту отфильтровать, бардак там жуткий.
Босс опять заговорил, но тон уже был более спокойный, одному из своих лучших программистов он доверял.
– Хорошо, посмотрю. Эк ты оперативно с сайтом. Перезвоню часа через два, расскажу о результатах.
Потом хмыкнул.
– Не моё дело конечно, но с отпуском это ты серьёзно?
– Вполне, – удивился Стас, – а что не так?
– Да нет, ничего, просто сам понимаешь, работы сейчас много, – смутился босс.
– Её всегда много, – пожал плечами Стас. – Да не бойся ты, никуда я не уезжаю, тут буду под рукой, просто дело одно есть незавершённое. Мне время нужно.
– Какое? – боссу явно было нечего делать и Стас себе позволил сделать в работе небольшой перерыв.
− Программу хочу дописать, я давно её начал, ещё когда в институте учился, была у меня мысль деда по маминой линии найти. Он в сорок втором погиб под Ленинградом. В общем, я тогда чёртову кучу архивов перелопатил, даже с их методикой поиска познакомился в общих чертах, а потом подумал: «мне ведь не одному это нужно, пусть и людям какая-то польза будет», ну и начал писать. Вроде что-то интересное стало получаться, а потом как-то дела завалили, ну и забросил, а недавно вот вспомнил.
Босс взволнованно засопел в трубку.
– У меня тоже дед где-то на втором Белорусском воевал. Вот что, сейчас май, до середины июня управишься? Только тестировать твоё детище вместе будем.
Стас даже икнул от неожиданности.
– Ну да, вроде должен.
– Всё, считай с сегодняшнего дня ты в отпуске, отпускные тебе переведут на карточку. Дерзай, – и положил трубку.
Июнь был в самом разгаре, программа выходила на загляденье, удавался поиск даже по неполным данным, хотя над визуализацией ещё нужно было работать. Стас хотел, чтобы всё было красиво, кошерно, как любил говорить босс.
Стас в очередной раз пересмотрел код. Была в нём какая-то неправильнось, странность. Через несколько минут до него дошло, в чём дело. Формулам, которые он писал, для поиска по координатам времени не хватало самой малости, чтобы слиться, образуя так называемую сингулярность, в которой кривизна пространственно-временного континуума превращается в бесконечность или разрывается.
От подобной догадки его пот прошиб, когда волнение немного улеглось и строчки перестали прыгать перед глазами как молодые козлята. Он стал думать дальше, одновременно настраивая электронно-оптический преобразователь, подключённый к компьютеру.
«А если сделать так?» – мелькнула у него шальная мысль и в блоке, который он раньше не рискнул бы трогать под страхом смертной казни, он дописал одну функцию, после чего отдал команду начать поиск.
Компьютер повёл себя нестандартно, сначала возмущённо загудел, а потом монитор ярко вспыхнул и картинка изменилась. Несколько секунд спустя до Стаса дошло, что монитор не при чём. Его просто не было, а была небольшая комнатка с розовыми обоями, на столике у обшарпанной двери стоял какой-то ящик, накрытый кружевным платком («радиола», – вспомнил Стас), у аккуратно заправленной кровати стоял стул, на котором висели синие брюки и полосатая футболка. Около стула стояла двадцатипятикилограммовая гиря. Светало. Из открытой форточки до него долетел порыв ветра и стоящий рядом Стас поёжился. Ошарашенно оглядев себя, он понял, что стоит в майке и трусах, которые бабушка называла семейными. Инстинктивно он схватил со стула штаны и начал одеваться, из кармана брюк что-то выпало, это оказалась фотография ещё молодой бабушки с ребёнком на руках. Стас взглянул на висевший на стене отрывной календарь. На типографском листе было напечатано «22 июня, воскресенье». Под радиолой лежала газета, подтвердившая безжалостную догадку, шёл тысяча девятьсот сорок первый год.
Не сдержавшись, он присвистнул. Дверь в комнату распахнулась и на пороге возникла молодая девушка в полосатой футболке. Отбросив тяжёлую золотистую косу за спину, она возмущённо посмотрела на него.
− Серёжа, я же просила соблюдать тишину. Митенька только уснул.
− Я… − начал Стас, догадавшись, что перед ним бабушка.
− И вообще, почему ты здесь? Мне казалось, что ты ушёл в клуб, у тебя же сегодня прыжки с парашютом?
− Люба, − хрипло сказал Стас, с трудом проглотив слово «бабушка», − Люба, включи радио, там…
− Но Митя…
− Включи.
Бабушка подошла к серой тарелке и повернула выключатель.
«Внимание, − произнёс Левитан. − Говорит Москва. Граждане и гражданики, передаём важное правительственное сообщение.Сегодня, в четыре часа утра, без объявления войны германские войска атаковали границы Советского Союза. Началась Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков. Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами.»
С лица Любы, казалось, исчезли все краски.
− Всё-таки началось, − сказала она, не обращая внимания на басовитый рёв, доносящийся из соседней комнаты.
− Ты в военкомат? Я с тобой, мы с Ритой и Ларой заканчивали курсы медсестёр, так что…
− Так что ты сейчас собираешь Митю и едешь к маме на Урал, − перебил её Стас. − Успеешь ещё повоевать, ты сына сберечь должна. Считай, это приказ.
− Ну, да, − надула губки Люба, − через год, поди, и война кончится.
Стас покачал головой.
− Она будет долгой.
Люба непонимающе взглянула на него.
− Ну, мне пора. Позаботься о сыне.
Он быстро надел футболку, набросил на плечи пиджак и ушёл.
Никита ехал в транспорте, когда на его мобильный поступил звонок с незнакомого номера.
− Не знаю, кто такой, − удивлённо сообщил он окружающим и перевёл звонок на гарнитуру. − Слушаю.
− Никита Юрьевич? − раздался в трубке мужской голос.
− Совершенно верно, − подтвердил Никита. − А Вы кто? И откуда у Вас мой номер?
− По порядку, я начальник вашего старого знакомца Стаса Михайлова. Зовут меня Валерий Павлович. Если верить Стасу, вы вместе работали в институте над временным проектом, который Стас довёл до ума и решился протестировать один. Ваш номер мы взяли из соцсети. Никита Юрьевич, нам срочно нужна ваша помощь.
− А в чём дело?
− Стас исчез.
− Где вы находитесь?
− На квартире Стаса, помните адрес?
− Да, я сейчас как раз еду в этом районе, буду через пять минут.
Автобус остановился у дома Стаса, и через полминуты Никита уже бежал по лестнице. Добежав до седьмого этажа, он отдышался и нажал кнопку звонка. Ему открыл высокий широкоплечий мужчина с седой аккуратной причёской.
«Очевидно, бывший спортсмен», − оценил его осанку Никита.
− Валерий Павлович?
− Никита Юрьевич, − отозвался мужчина, − проходите.
− Просто Никита, − попросил он входя.
− Как скажете, − согласился босс Стаса. − Тогда я тоже просто Валера.
− Хорошо.
Коля вошёл в гостиную Стаса и остолбенел, на краешке дивана сидел Стас в обмундировании времён Великой Отечественной.
− Стас?
− Рядовой Сергей Михайлов, − представился парень, встав по стойке «смирно».
− Видишь ли, в чём дело, Никита, этот молодой человек возник в лаборатории нашего офиса вчера вечером. Разумеется, сначала его приняли за Стаса. Когда всё выяснилось, я привёз его сюда, чтобы внук помог ему отправиться назад, но Стаса не было. Очевидно, он запустил тест один, − пояснил Валерий Павлович.
− Понял. Мне нужно посмотреть последние данные на компьютере и файлы с расчётами.
− Разумеется, работай.
Компьютер Стаса ожил, руки Никиты порхали над клавиатурой, вводя в консоль новые данные. Вот и последние расчёты. Вроде всё верно, можно тестировать, но Никита не торопился. Внезапно его взгляд упал на папку с архивными документами, которую Стас забыл на столе. На ней чётким почерком Стаса, почему-то карандашом, были выведены какие-то цифры, уже попадавшиеся ему в строках кода.
− А это ещё что? − он взял в руки папку.
− Покажи, − попросил Валерий Павлович.
− Вот это да, − протянул Сергей, заглядывая через плечо.
− Вы знаете, что это? − быстро спросил Никита.
− Конечно, это номер моей полевой почты, − пожав плечами ответил Сергей.
− Идиот!
− Чего это? − обиделся Сергей.
− Да не Вы, внук Ваш альтернативно одарённая личность.
− Эк ты его, − заметил босс Стаса.
− Ну а как? Как его ещё назвать, Валера. Он же в код ввёл временной параметр, который спутал ему все карты и открыл портал в прошлое.
− Ты можешь его вытащить?
− Не знаю, попробую.
И вновь погрузился в расчёты. Не желая ему мешать, Валерий Павлович поманил Сергея и они деликатно вышли на кухню и прикрыли дверь. Оттуда доносилось приглушённое урчание кофеварки, звяканье посуды. Никита даже не заметил, кто из них поставил перед ним чашку с кофе. Он выпил её, не ощущая вкуса, и продолжил кодить.
Через полтора часа расчётов, перепроверив все данные, он закусил губу.
− Говори, − попросил Валерий Павлович.
− Что там? − спросил Сергей.
− Если кратко, вытащить Стаса можно только в момент гибели. Судя по архивным документам, его дед, то есть Вы, − он виновато посмотрел на Сергея, − был убит двенадцатого июня тысяча девятьсот сорок второго года на Невском пятачке. Если мы подгадаем время, то всё получится. Если нет, то…
− Стас погибнет, − утвердительно сказал Сергей. − Я понял. Начинайте. Мой внук должен жить.
Валерий Павлович молча пожал ему руку.
И Никита запустил программу. Когда экран полыхнул, он упал вместе с креслом, потянув начальника за собой.
Сергей проморгался, вместо уютной квартиры внука перед ним был узкий окоп, защищающий бойцов от пуль, но не от ленинградской погоды. Пули свистели, выбивая фонтанчики грязи и освещая всё в ночи. Он побежал сжимая в руке винтовку, сейчас главное было найти внука. Он увидел его, стоящего в промокшей плащ-палатке под проливным дождём.
− Стас, Стасик, − позвал он дрогнувшим голосом.
− А, − дёрнулся боец.
− Тебе пора, возвращайся. Вот, возьми. − И он передал ему запасной винчестер компьютера, который перед отправкой всунул ему в руки Никита, попросив передать его Стасу.
− Понял, дед, а ты?
− Сам ты дед. Ты должен жить, слышишь, это главное. Значит, не зря всё. Если увидишь Любу, передай ей…
Недалеко от окопа взорвалась бомба Вверх полетели ошмётки грязи. Дед бросил Стаса на дно окопа и упал поверх. Грудь обожгло, в глазах у Стаса потемнело, последнее, что он запомнил яркую вспышку.
− Вернулся, − босс прижал обессиленного Стаса к груди, − вернулся, дорогой ты мой.
− Ну ты даёшь, дружище, с возвращением, − хлопнул его по плечу Никита.
− Что? Ах да, спасибо. А у меня вот не получилось.
− Как это не получилось? − возмутился Валерий Павлович. − Ты же видел деда.
− Да, видел. Он погиб.
Повисло тяжёлое молчание.
Никита отвернулся, бросил взгляд на монитор. Удивлённо приподнял брови, схватил в руки папку с архивными документами.
− Что там? − спросил Стас.
В личном деле твоего деда появилась записка полкового врача. Слушай. «Двенадцатого июня 1942 года на Невском пятачке были ранены офицеры… так это неважно, рядовые… Вот, Сергей Дмитриевич Михайлов, 23 года. Раненые были транспортом отправлены на большую землю. Полковой врач С.И. Демидов»
− Дай сюда, − Стас выхватил папку у друга. Прочитав, он подскочил к компьютеру и начал вводить в него новые данные.
− Есть, я нашёл этот транспорт. Только… он не дошёл до большой земли, был уничтожен прямым попаданием авиабомбы.
− Никита, − позвал Валерий Павлович, − принеси мою сумку из коридора, пожалуйста.
Никита взглянул на осунувшегося друга, кивнул и быстро вышел.
Вернулся он с небольшой чёрной сумкой из тетраткани.
Валерий Павлович кивнул и извлёк из неё объёмистую флягу и три складных стаканчика.
Аккуратно поставив их на стол, он наполнил их коньяком.
− Помянем, − сказал он. − Твой дед был прав. Они защищали главное − жизнь.
− Значит, будем жить, − мрачно решил Стас и поднял стакан.
− Будем жить, − эхом отозвался Никита.
