Старик вошел в свою маленькую квартиру на последнем этаже прямо под крышей старого дома. Из комнаты в в прихожую заглянул кот. Кота звали Лео, был он опытным уличным бойцом. То есть его боялись даже дворовые собаки. Правда, другие коты иногда собирались и били его смертным боем. Иногда почему-то старик называл кота Лейбой — и тот отзывался.
На кухне старик включил радио — старый репродуктор, стоявший на холодильнике. Вместо музыки и рекламы про всякие жизненно необходимые для пожилых людей лекарства из репродуктора донеслось монотонное бормотание:
— … найдено тело еще одного погибшего шахтера. Таким образом всего на шахте погиб 101 человек.
— Забастовка финских аптек расширяется. В данный момент бастует примерно тридцать процентов аптек, остальные работают по сокращенному графику.
Старик покачал головой, насыпал коту его еды, налил себе стакан кефира. Сел за стол. Слушать дальше. Лео-Лейба трескал с энтузиазмом свой сухой корм.
— Рабочие европейских заводов «Форд» отказались поставлять запчасти в Россию, чтобы владельцы компании не компенсировали ущерб от забастовки завода в России.
— Трудовой коллектив завода «Кафе Элит турки» грозят полностью остановить производство и тем самым оставить Израиль без популярного напитка.
— Всего за год в стране сгорело 4 дома престарелых, в то время как министр МЧС построил себе дом стоимостью 8 миллионов долларов.
Старик ударил кулаком по столу.
— Ну, нет, хватит! — он поднялся. Кот прекратил грызть и внимательно посмотрел на хозяина.
Тот, взяв с собой табуретку, поставил ее под антресоли, кряхтя залез на нее, снял сверху тяжелую коробку.
В коробке оказались книги, старые, покрытые пылью.
Старик вернулся на кухню с коробкой и табуреткой, снова сел, достал первую, сдул пыль.
«Что тут у нас? «Очерки партизанской борьбы»? Пойдет! «Что делать?» Прекрасно! «Анти-Дюринг»? Тоже сгодится!»
— В Донецком бассейне власть перешла в руки регионального стачечного комитета, — сказал как то неуверенно репродуктор.
Старик уже листал следующую книгу.
— Атомная подводная лодка всплыла в Финском заливе в дельте Невы и выбросила красный флаг. Требования воставших еще неизвестны, — голос в репродукторе стремительно обретал звонкость и силу.
Следующая пыльная книга.
— В районе Омска создан первый так называемый Освобожденный район, власть в котором взял на себя штаб Сибирской колонны Красной Армии.
— Самолеты НОАК сбрасывают на центр Шанхая тяжелые бомбы, на окраинах отмечаются случаи перехода правительственных войск на сторону коммунаров.
— Чрезвычайный пленум Компартии Российской Федерации исключил из состава ЦК ревизионистскую «группу 10-ти» и принял решение о переходе партии на нелегальное положение.
— На улицах Парижа идет строительство баррикад, а тем временем движение бронетанковой дивизии, перебрасываемой из ФРГ, тормозится нападениями немецких партизан. Ими же объявлено о создании Совместного Европейского Революционного Командования.
Тут раздался дверной звонок. Старик отложил очередную книгу, пошел открывать дверь. За ней стоял молодой человек в хорошем костюме с портфелем-«дипломат» в руке. Не говоря ни слова, он вошел в комнату, и сразу прошел на кухню, где брезгливо посмотрел на беспорядочно разложенные книги. Кот по имени Лео или Лейба грозно зашипел. Старик, немного шаркая, тоже вошел на кухню.
— Мы так не договаривались! — сказал молодой человек. — Опять ты за свое! Я буду жаловаться!
— Вот именно, не договаривались, — сказал старик, тяжело вздохнув. — Ты уже теряешь всякое чувство меры, бес корысти и стяжательства.
— Но, но! — сказал молодой человек. — Я дух конкуренции и свободного предпринимательства, попрошу без этих твоих старомодных штучек.
— А почему тогда копыто торчит? — ехидно спросил старик.
Молодой человек испуганно посмотрел на свои обутые в дорогие ботинки ноги.
— Вот ведь же упрямый старикашка! — снова зло сказал он. — Есть договор, проиграл — значит проиграл. Убирай свои книжки, (он посмотрел на стол) пей свой кефир — и не высовывайся. Я повторять не буду.
С этими словами он стремительно развернулся и ушел. При этом не потрудившись даже открыть дверь, а прямо сквозь нее.
Старик вздохнул, начал собирать книги и класть их обратно в коробку.
Радио помолчало. Потом там кто-то вздохнул и снова забубнил скучным, монотонным и бесцветным голосом:
— КПРФ получила 11 с небольшим процентов голосов на выборах в Госдуму…
— На заводе «Дженерал Моторс» будет уволено семь тысяч рабочих, то есть каждый пятый…
Тем не менее старик вдруг улыбнулся. Потому что он вспомнил, как не так давно, будучи по делам в одном маленьком южном городе, пришел на автобусную остановку — и там его накрыло. Да накрыло так, как не накрыло даже более чем сто лет назад в провинциальном городке Симбирске, когда мимо шла семья какого-то местного начальника от педагогики со своим многочисленным семейством. В этот раз волна шла от молодой девчонки с мальчишеской стрижкой в джинсах и с рюкзаком за спиной, которая сидела на скамейке и читала толстую книжку. Старик наклонился, делая вид, что завязывает шнурки и подглянул в обложку. «Платон. Государство». «Решила с самого начала все распутать» — с уважением подумал тогда старик.
Уже стало сумрачно. Старик, очевидно, чтобы не терять время, вышел через окно на улицу, плавно опустился на тротуар.
— Ну-с, куда пойдем? — пробормотал он сам себе. — Пройдусь немного по Европе — пусть Борода порадуется, потом загляну на Юг Америки — там сейчас интересно, и что-то давно я не был в Азии.
И он пошел по улице. И уже даже и не казался слишком старым. А вообще казался уже не очень старым. А так даже выглядел и вполне молодым, только прихрамывал немного. «Значит, Канта она уже закончила» — бормотал уже и не старик по дороге, «Скоро примется за Гегеля. А вот дальше будет очень интересно» — и он ухмыльнулся, совсем по мальчишески. «И вот тогда мы поглядим!»
Он не боялся, что его кто-то услышит. Дело в том, что призраков редко кто видит или слышит. Но это не значит, что их нет. И что они не ходят по Европе. Ну, и в других местах тоже.
